Смерть под золотым дождем - стр. 18
– Хорошо, спасибо, Оленька, – поблагодарил Гордей.
Вечером он ждал Люцию возле бутика с букетом белых роз. Она на самом деле, как и предупреждала Ольга, вышла из магазина последней и, увидев его, удивилась и растерялась одновременно.
– Что вы здесь делаете? – спросила она.
– Жду вас, – Гордей Тимофеевич протянул ей розы, – наконец-то я вновь вижу вас. – Так они снова перешли на «вы», забыв, что в ту трагическую ночь у неё дома были на «ты».
Люция, смущённо улыбаясь, пробормотала:
– Что вы! Зачем? – Она сделала жест, точно хотела оттолкнуть букет.
– Ну вот, – сказал он, – вы сначала прячетесь от меня, а потом даже скромный букет не хотите принять. – Трифонов покривил душой, букет не был скромным и стоил довольно дорого. Но для Гордея Тимофеевича такие деньги были мелочью.
– Я не пряталась, – проговорила она серьёзно, – просто ужасно выглядела и не менее ужасно чувствовала себя. И мне вовсе не хотелось, чтобы за мной наблюдали глаза постороннего мужчины.
– Я не посторонний, – обиделся он и спросил: – Так вы возьмёте букет или мне выбросить его в урну?
– Зачем же выбрасывать такие красивые цветы? – едва заметно улыбнулась она.
После того как Люция согласилась принять букет, Трифонов предложил:
– Может, мы пойдём где-нибудь поужинаем с вами?
– Нет, я не могу, – покачала она головой.
– Почему?
– Я одета совсем не для светских раутов.
– Мы можем выбрать скромное кафе.
– Нет, я ещё недостаточно хорошо себя чувствую, – заупрямилась девушка.
Гордей Тимофеевич отвёз её домой. Он решил набраться терпения и не форсировать события. На следующий вечер Трифонов снова дожидался её после работы. На этот раз Люция не встретила его в штыки и даже согласилась поужинать в крохотном кафе на пешеходной улице.
О Марине Трифонов совсем забыл и, когда она сама позвонила ему, стал так неумело выкручиваться, что бывшая жена обо всём догадалась и повесила трубку. «Обиделась, – подумал Трифонов, – я, конечно, поступил с Мариной по-свински. Но кто же знал, что я встречу Люцию. Жизнь полна приятных неожиданностей, и я уже не в том возрасте, чтобы упускать своё». И Гордей Тимофеевич тут же выбросил из головы первую жену. Всю свою энергию он направил на завоевание сердца Люции. Она казалась ему удивительной девушкой. И он не уставал удивляться самому себе, как это он не разглядел её неземной красоты в их первую встречу. Хотя назвать первой встречей его наезд на Люцию было бы неправильным и даже кощунственным. Он вспомнил её искажённое от боли лицо, сливающееся с наволочкой, и подумал о том, что классики были не правы, страдания никого не украшают.