Случайная вакансия - стр. 60
– Как развивается его роман, – спросила Морин, – с той дамочкой, которая живет в Лондоне?
– Она больше там не живет, Мо. Она переехала сюда, на Хоуп-стрит, – уточнил Майлз. – И если я хоть что-то понимаю в таких делах, он уже сожалеет, что с ней связался. Вы же знаете Гэвина. Он вечно уходит на крыло.
В школе Гэвин учился на несколько классов младше, и Майлз всегда отзывался о своем деловом партнере с позиций старосты выпускного класса.
– Темненькая? Стриженная под мальчика?
– Именно, – подтвердил Майлз. – Инспектор социальной службы. Туфли без каблуков.
– А ведь она заходила к нам в магазин, помнишь, Говард? – Морин оживилась. – Судя по внешности, готовит она средненько.
За бульоном последовали эскалопы. Саманта при содействии Говарда соскальзывала все глубже в приятное подпитие, но внутренний голос не сдавался и, как утопающий, одиноко взывал о помощи. Она попыталась заглушить его очередным бокалом.
На стол свежей скатертью опустилась пауза, незапятнанная и выжидательная; на этот раз всем не терпелось, чтобы Говард поднял новую тему. Но он для начала сжевал несколько изрядных кусков свинины и запил вином. Наконец, освободив половину тарелки, он промокнул губы салфеткой и заговорил:
– Да, интересно, что сейчас закрутится в совете. – Тут ему пришлось прерваться, чтобы подавить мощную отрыжку; казалось, его сейчас вырвет. Он похлопал себя по груди. – Извиняюсь. Да, это будет весьма любопытно. Теперь, когда Фейрбразера не стало… – Говард деловито перешел на привычное именование по фамилии, – вряд ли его статья увидит свет. Разве что Бен-Задира вмешается, – добавил он.
Бен-Задирой он прозвал Парминдер Джаванду – «Бен-Задира Бхутто»[6] – сразу после избрания ее в местный совет. В кругу антифилдсовцев это прозвище было встречено с восторгом.
– Как ее перекосило! – сказала Морин, обращаясь к Ширли. – Как ее перекосило, когда мы ей сообщили! Ну… я всегда подозревала… ты же знаешь…
Саманта навострила уши, но подозрения Морин были курам на смех. Парминдер состояла в браке с самым блистательным мужчиной Пэгфорда: у Викрама, высокого и стройного, были густые черные ресницы, орлиный нос и ленивая, понимающая улыбка. Не один год Саманта откидывала назад волосы и смеялась чаще, чем нужно, когда останавливалась на улице, чтобы перекинуться парой слов с Викрамом, у которого фигура была точь-в-точь как у Майлза, пока тот не забросил регби и не отрастил брюхо.
Когда Викрам и Парминдер поселились в их квартале, Саманта от кого-то услышала, что их женили по сговору. Ей это показалось невыразимо эротичным. Подумать только: стать женой Викрама по воле родителей, по обязанности; она даже пофантазировала, как ее, закутанную в чадру девственницу, покорную судьбе, ведут в какую-то комнату… А там она поднимает глаза и видит… подумать только… Не говоря уже о его работе – такая профессия способна из любого урода создать секс-символ…