Слово и дело. Книга первая. Царица престрашного зраку. Том 1 - стр. 44
Именно Волынский и станет нашим главным героем…
Глава девятая
Из дома отчего переехала невеста царская во дворец Головинский – к престолу поближе. Своих подружек во фрейлины приблизила. И повсюду – гербы орляные (хищноголовые, коронованные). Сорочки исподние, кои из дома вывезла, и те отдала Катька белошвеям-монашенкам с таким наказом:
– Всупоньте в кружева орлов царских. Отныне я ничего простого нашивать не стану…
Закинула подбородок еще выше. Целая копнища темных волос сверкала, убранная камнями и перлами гурмыжского жемчуга. Похорошела княжна изрядно – стать-то какова! Даже батька ее, князь Алексей Григорьевич, и тот робел перед нею.
С ножом к горлу лезла Катька на брата Ивана:
– Где бриллианты царевны Натальи? Доколе мне ходить только в одних фамильных? Дашь или не дашь?
– Не дам, – отвечал Иван. – И без них ты хороша, ведьма…
В день великомученицы Екатерины царская невеста получила титул: «Ея высочество». Катили к подъезду Головинского дворца кареты: сановные старцы, дипломаты, сенаторы, генералы – всяк спешил поздравить ее. И гремели перед Катькой пышные роброны, склонялись перед нею плечи статс-дам, сверкали эполеты, сыпалась с париков розовая пудра, взлетали шляпы иностранных послов.
А над улицей возводили триумфальную арку, под которой будущая царица должна в день обручения под венец проехать.
Свадебная та арка. Для куражу она!
Народ называл ее «трухмальной»…
…
Еще с вечера сорок карликов, попискивая, раскатали тяжелину ковра персидского. Во всю ширь палаты Лефортовского дворца раскрылись цветы восточные – цветы нездешние. Был ставлен стол, закинули его парчою. А поверх водрузили ковчег чистого золота; в ковчеге – крест. По бокам от него – тарелки «уборные»: в каждой по кольцу обручальному, а в кольцах тех – диаманты чистые.
– Эй, косой! – позвал Иван Долгорукий.
Старик преображенец князь Юсупов, вояка матерый, рубленый, подбежал к фавориту и подставил ему тугое ухо:
– Говори, князь Иванушко, чего-сь надобно?
– Дело таково, татарин… Батальон гвардии Преображенской тишком вводи во дворец Лефортовский. Да в палате обручальной ставь в ряд. Остальные пусть в покоях вахтируют.
Торжественный кортеж уже отъезжал от дворца Головинского. Посреди золотой кареты, в шестерню цугом впряженной, сидела прибранная невеста. Тучу волос стянули ей в четыре косы, к темени прикрепили корону. Маленькую – с яблоко. Платье на Катьке серебряное, с фалбалами, чешуей отсверкивает. Будто рыбка, поплывет сейчас княжна навстречь счастью своему (или несчастью?)…
Иван отодвинул дверцу кареты, шевельнул губами: