Слово атамана Арапова - стр. 74
Рассуждая таким образом, Арапов дошел до дубняка. Перепаханная вокруг деревьев земля не оставляла сомнений в том, что стадо кабанов действительно пировало здесь минувшей ночью. Но следов Демьяна нигде видно не было. Конечно, не застав кабанов в дубняке, он мог последовать за ними. Охотничий азарт мог возобладать над разумом казака, лишив его осторожности и чувства ответственности.
Арапову хорошо было известно, что такое азарт. А как же! Охотничий азарт отличается от боевого. На своей первой охоте он убил трех кряковых селезней. Вот тогда-то и познакомился с охотничьим азартом. Пока отец не подарил ему ружье и не взял с собою на охоту, Василий про это ничего не ведал. Слышал много, но только и всего. Но подстрелив уток…
Вообще, охотник – это от природы. Либо есть, либо нет. Стоит взять в руки ружье, и словно с ума сходишь. Ждешь охоты так, как в юности свидания с любимой девушкой.
Где-то хрустнула ветка, атаман пристально вглядывался в глухую чащу: может быть, сейчас вон там, в густых зарослях, истекает кровью раненный кабаном Демьян?
Ему было обидно, что никак не может найти казака. Наверное, все будет впереди: и олени будут, и медведи, и кабаны, и даже, наверное, волки… Ведь лес принадлежит теперь не самому себе, а им, казакам, и все его тайны скоро будут открыты.
– Эгей, Демьян? – остановившись, позвал он. – Отзовись, коли слышишь.
Лес ответил ему измененным голосом, издалека, непонятно откуда. Сверху упала ветка.
Прокричала птица – неизвестно какая.
Листья и кора, пропитанные утренней росой, пахли остро, вкусно, необыкновенно, как могут они пахнуть только летом в начале дня. Атаман жадно, до головокружения, вдыхал полной грудью запахи леса.
Поблуждав еще немного, Арапов решил вернуться в лагерь. Если Демьян не вернется к вечеру, то на следующее утро придется искать его всенародно. За такое нарушение ослушнику придется…
Атаман вышел на просеку. Выкорчеванные пни торчали корнями вверх. Просека утыкалась в озеро; под высоким берегом покачивались на воде скатившиеся с очищенной от леса поляны бревна.
Он прошел по просеке и снова вошел в лес. В лагерь решил возвращаться вдоль реки. Любуясь ею, Арапов как будто впервые разглядел, как порывистое течение начисто промыло русло, и сквозь хрустально-прозрачную воду был виден обкатанный гравий. На извилине реки образовался перекат – здесь не глубоко, но не настолько, чтобы можно было перейти вброд всю величественную реку. Стремительное течение Сакмары так и крутит, того и гляди собьет с ног.
Вдоль берега лежали почерневшие коряги, обглоданные водою стволы. Атаман столкнул одну корягу в воду – река подхватила ее, закружила и легко понесла вперед. Но на перекате коряга застряла, и вода побежала дальше, через и вокруг нее, с насмешливым говорком.