Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга вторая. Июнь - стр. 41
Святому Константину полюбился маленький городок Византий на берегу Босфора, близ которого он некогда одержал морскую победу над Лицинием. Сюда благоверный император в 330 году перенес столицу, здесь сосредоточились нити управления империей – и город быстро расширялся, обустраивался, развивал торговлю и ремесла. Но уже не садистская потеха гладиаторской резни, а невинное зрелище конских скачек служило увеселением народа. И самое главное, уже не было здесь идольских капищ, а высились прекрасные храмы Истинного Бога, где сам император вместе с множеством верных молился «о мире всего мира». Этому городу, получившему в честь царя-апостола имя Константинополь, суждено было на долгие века сделаться столицей Вселенского Православия.
Равноапостольный Константин свидетельствовал Истину Господню делом и словом. Император являл пример христианского милосердия – трогательно заботился о сиротах, калеках, бедняках, всех обездоленных, кого языческий мир оставлял на произвол жестокой судьбы. Излюбленными собеседниками святого кесаря были епископы и пресвитеры, потом он делился полученными от них знаниями со своими придворными и сановниками, стремился просветить войска. Среди назначаемых им правителей городов и провинций большинство были христианами: никто не оспаривал права императора возвышать своих единомышленников. Он заботился также об умножении и укреплении храмов, о переписке богослужебных книг и Библии, о том, чтобы священнослужители и в дальних уголках империи не испытывали ни в чем нужды. Так с вершин власти разливался повсюду свет истинного богопознания. Так равноапостольный Константин не огнем и мечом, а милостью и убеждением выполнял свой священный долг. Молясь о благе всех своих подданных, взывал святой император ко Господу:
«Молю Тебя, Великий Боже, будь милостив и благосклонен к Твоим народам. Под Твоим руководством начал я и окончил дело спасения; преднося везде Твое знамя, я вел победоносное войско. Прошу, чтобы народы Твои наслаждались спокойствием и безмятежностью; прошу, чтобы, подобно верующим, приятности мира и тишины вкушали и заблуждающиеся, ибо такое восстановление тишины может и их вывести на путь истины. Пусть никто не беспокоит другого. Люди здравомыслящие должны знать, что только те будут жить свято и чисто, кого Ты Сам призовешь почить под святыми Твоими законами; а отвращающиеся пусть, если угодно им, владеют жребием своего лжеучения. Никто да не вредит другому; что один узнал и понял, то пусть употребит, если возможно, на пользу ближнего; а когда это невозможно, должны оставить его, ибо иное дело – добровольно принять борьбу за бессмертие, а иное – быть вынужденным к ней посредством казни. Удаляя совесть от всего противного, воспользуемся же все благом мира».