Слова Будды - стр. 7
Действительно, существует полезное эпиграмматическое высказывание о том, что «буддизм делает буддизм». Неправильно называть его системой мысли, некоторым иррациональным кодексом или какой-то религией. Из этих понятий ближе к действительному положение «мораль», ибо настойчивое требование подлинной практики восьмеричного пути, – как Будда называл свой образ жизни, – проявляет глубокую озабоченность по отношению к морали в ее широчайшем смысле, т. е. к развитию характера. Правда, это означает, что учение Будды оказалось преднамеренно ограниченным. Основатель постоянно отказывался отвечать на вопросы неясного, общего характера, которые ему задавали собеседники, вероятно, брахманы-пандиты. Ответом на вопросы о том, является ли «я» вечным, на рассуждения о первопричине, столь любезные всем философам, о том, вечен мир или нет, – было «благородное молчание». Никакой ответ на подобные вопросы не может приблизить спрашивающего к состоянию покоя ума, к прекращению страдания, к ниббане. Снова и снова Будда прекращал такие споры своей глубокой убежденностью: «Единственной вещи учу я, о бхикку: существует страдание, и существует освобождение от страдания». Из этого положения вытекали четыре благородные истины: всеобщность страдания; наличие его причины; тот факт, что при помощи устранения причины можно устранить нежелательные следствия; наконец, существование пути, действительного пути, по которому он сам пришел к окончанию страдания.
Конечно, Будда знал гораздо больше того, что он открыл, по крайней мере, широким кругам слушателей; это показано в знаменитой притче о листьях дерева симсапа, приведенной в настоящей книге. «Что больше, – спросил он, – горсть листьев, которую я вам здесь показываю, или листья в целом лесу?» Получив ответ, он выразил точку зрения: «Точно так же те вещи, которые я знаю своим Высшим Разумом, но не раскрыл вам их, гораздо больше тех, которые я открыл». Почему же Будда не открыл это знание? Потому что оно не помогло бы слушателям. Но то, что было открыто, как он повторил еще раз, – это четыре благородные истины.
Здесь нет места для того, чтобы дать хотя бы самый краткий очерк дхаммы; но для читателя может оказаться полезным отметить некоторые основные принципы, относящиеся к буддизму и его провозвестию, обращенные ко всему человечеству. Прежде всего – и самое замечательное – это полное отсутствие провозглашения авторитета. В своем знаменитом обращении к Каламам[1], поистине, единственном в своем роде в анналах религии или каких бы то ни было дошедших до нас учений любого святого или мудреца, он сказал: