Слоны Ганнибала - стр. 5
Отец не появлялся. Говорили, что, разбив у моря лагерь, он готовит войско к походу на гарамантов. Народ этот живет в стране диких зверей, за пустыней, и у него столько золота, сколько песку на морском берегу. Если отнять у гарамантов даже малую долю бесполезного для них золота, можно расплатиться с римлянами за поражение в Сицилийской войне, нанять новых наемников, купить обученных слонов или поймать диких и обучить их. Об этом говорил отец Красавчику у опустевших загонов.
Гараманты! В самом звучании этого слова было для мальчика что-то сказочное и волнующее. В нем – завывание ветра пустыни и крики диковинных зверей. Может быть, среди них и огромный дракон с лоснящейся лошадиной шкурой, тот, что напал на римлян, когда они шли на Карфаген. Римляне убили его из катапульты. Но ведь он не последний. А если поймать нескольких драконов и натравить их на римлян?
Однажды, когда Ганибал уже потерял надежду скоро увидеть отца и был уверен, что тот отправился в поход, даже не простившись, в облаке пыли показалась отцовская повозка. Она остановилась, отец сошел с нее на землю и сделал несколько шагов навстречу бегущему мальчику. И вместо того, чтобы сказать ему, как обычно, «прощай, Ганнибал», Гамилькар положил на плечо сына тяжелую ладонь, а другой рукой указал на колесницу:
– Поедем!
Несколько мгновений мальчик стоял неподвижно, не веря своему счастью. И, поняв по выражению лица, что отец не шутит, радостно захлопал в ладоши.
– Гараманты! Гараманты!
Отец отступил на шаг и удивленно произнес:
– Гараманты?
Но потом его суровое лицо осветилось улыбкой, как всегда, когда он вспоминал об одержанных победах в Сицилии. Повернувшись к колеснице, где, прислонившись к подушкам, дремал Красавчик, он крикнул, расхохотавшись:
– Ты слышишь, мы едем к гарамантам!
И вот Ганнибал уже в колеснице. Гулко стучат копыта: «В по-ход, в по-ход!». Испуганно шарахаются в стороны путники, уступая дорогу. И снова лицо отца хмуро и сосредоточенно. И снова, как тогда, во время игры с братьями, мальчик не понимает отца. Опять он чем-то встревожен. И почему повозка несется в город, а не к морю, где стоит войско?
Внезапно Гамилькар дал знак вознице. Натянув поводья, тот остановил взмыленных коней.
– Сойди, сын мой!
В голосе была пугающая торжественность. Странный хохот, неожиданная суровость, возвращение в Карфаген. Как это понять?
Кроны деревьев скрывали приземистое здание. Ганнибал много слышал о нем, но еще не переступал его порога. Это храм Ваал-Хаммона и одновременно усыпальница основательницы города Элиссы, которую иногда называют Дидоной. У входа в святилище выстроились люди в длинных черных одеяниях и головных уборах, расшитых золотыми звездами. И тут мальчик догадался, что это не случайная остановка. Жрецы знали о прибытии Гамилькара и подготовились к нему.