Слон меча и магии - стр. 64
Молодой прислужник, затянутый в парчу, словно из воздуха появился возле стола. Наполнил кубки Мариусу и гостье.
– Эти бутыли редко добираются до нас. Многие считают, что даже вино теряет здесь солнце и сладость, но это враньё.
Адара приложилась к кубку и улыбнулась, показав ряд неровных, но белых зубов.
– Приятно, когда ложь вскрывается вот так. Вино потрясающее, милорд.
Мариус кивнул и жестом велел музыкантам играть. Ему нравилось, как музыка наполняла зал. Нравилось, как горели алым щёки гостьи. Да, он был кастеляном, владетелем и голосом короля в захолустном крае, и мало кто мог ослушаться его приказа в порученных правителем землях. Ничего не стоило повелеть привести девицу в его опочивальню, задрать юбку и спустить горячее семя на её мягкие ягодицы. Но это скучно. Никакой игры, а игра – половина удовольствия. Кроме того, знак труппы Майенарда обещал нечто большее, чем мимолётное наслаждение. В замке и окрестностях хватало женщин, он мог взять любую, но никто из них не хранил по-настоящему опасных секретов.
– Обязан сказать, – он дождался, пока Адара покончит с толчённой в меду тыквой, перемешанной с острым сыром, – что очарован талантом вашей труппы. Балаганщики и знатные менестрели меня не интересуют, но то, что вы делаете на сцене, впечатляет. Готов поклясться, что мечи короля и его рыцарей вправду резали плоть и кости зверолюдей. А костюмы чудовищ… до сих пор чувствую неприятный холодок, когда вспоминаю про них.
– Богатая похвала, милорд.
Мариус не стал её исправлять. Пусть называет его не по статусу, это пустяки. Он, по сути, и был лордом, хотя власть над Орна-Моут и близлежащими землями приносила лишь головную боль.
– Говорят, вас всего семеро, но на сцену будто выходило больше дюжины лицедеев.
– Шестеро, милорд! Мы трудимся, чтобы соответствовать новым образам. Зрители, даже самые неприхотливые, видят фальшь, её не спрятать за румянами и цветными тряпками. Лишь упорная работа позволяет перевоплощаться по-настоящему.
Мариус подумал, что недурно перепроверить или заменить осведомителей. Те обычно не подводили и в донесении уверяли, что в труппе всё же семеро человек. По крайней мере, столько их было на представлении в Гориновом порту. Там выступление произвело фурор. Лорд Дарон, смотрящий за переправой к порубежным землям, раскошелился на три выступления Майенарда за неделю.
Описания, которые давали осведомители, говорили о том, что лицедеи перевоплощались не только на сцене, но и после представлений. Это было чудом, о котором уже знали в Костяном Ложе, и, пока трижды проклятые мастера не наложили лапы на тайну театралов, Мариус хотел вытрясти из труппы все секреты.