Сломанные крылья - стр. 17
Я увидела у кровати медовую лепёшку и кружку чая. Поднялась, поплелась умываться. Спорить было бесполезно, лучше притвориться покорной, улучить момент и сбежать.
Мрай появился снова, когда я доедала последние крошки.
– Молодец. Кушать надо. Гости не любят толстых, но и слишком худых тоже, – улыбнулся Мрай. – Теперь встань и разденься.
Я увидела блестящую одежду в его руках. Стало до ужаса противно.
– Нет, – заявила я, забыв, что собиралась притвориться покорной.
– Наши женщины так не ходят, даже иностранки остерегаются. Прирежет первый же прохожий. Эта одежда только для танцующих кукол. Надевай, – зло сказал он.
– Не буду, – отчего-то заупрямилась я.
Мрай вынул из кармана рацию. По его приказу прибежали двое парней. Втроём они меня быстро скрутили и привязали руки к крюку. Получилось так, что я стояла на цыпочках.
– На первый раз полчаса хватит. Для начала почувствуй, что это такое. Впрочем, даю тебе шанс остановить всё. Если будешь умолять прекратить, я тебя развяжу.
Мрай уселся на край лежанки и с улыбкой смотрел на меня. Я молчала, но вскоре стало понятно, что руки затекают. Находиться в практически подвешенном состоянии стало больно.
– Ты можешь всё это прекратить, Милала, – вкрадчивым голосом сказал мужчина.
Я стиснула зубы и промолчала. Он посмотрел на часы.
– Ещё пятнадцать минут, Милала.
Не представляла, как выдержала эту экзекуцию девушка, которая простояла так пять часов. Я вскоре была готова выть от боли в руках, потому что стояла на самых кончиках пальцев. Почувствовала, как увлажнились глаза, но мысленно приказала себе не реветь. Я должна всё выдержать.
Мрай встал, подошёл ко мне кошачьей походкой, потом он задрал на мне тунику и стал откровенно лапать руками.
– Не трогай меня! Не трогай! – заорала я.
Начала извиваться, пытаясь уйти от его прикосновений, от моих движений боль в руках только усилилась. Урод неожиданно с силой сжал мою грудь, я заорала от боли.
– Проси, Милала. Давай же, проси меня остановить всё это.
Рука на груди сжалась сильнее. Одурела от боли, по щекам потекли слëзы и, к моему стыду, я стала умолять оставить меня в покое. Мучитель развязал меня и усмехнулся.
– Выдержала только двадцать пять минут, зато теперь ты знаешь, что я могу и люблю издеваться над такими, как ты.
Он сам потёр мне руки, восстанавливая кровообращение, потом взялся за подол туники и потянул вверх. Я стояла, словно пластмассовый манекен в магазине одежды, и позволял себя наряжать.
Рубашка, которую на меня надели, была отделана блёстками. Она оказалась короткой, до талии. Юбка на резинке, только маленькая полоска ткани, к которой пришита бахрома из блестящих золотых нитей. Всё это «великолепие» струилось до щиколоток. Получилось, что мой пупок был открыт на обозрение всем. Рубашка обтянула моё тело, как перчатка. Мрай вынул из кармана маникюрные ножницы и аккуратно выстриг маленькие круги, обнажая соски.