Сломанное небо Салактионы - стр. 19
– А если Гиза затянута облаками?
– Зигрита нет.
– Значит можно спуститься вниз без скафандра?
– Какая вы любознательная девушка! Нам спускаться без дыхательной маски запрещено инструкцией.
Лев Саныч был чем-то недоволен, и Кутельский обернулся к нему, чтобы понять чем.
Моника не унималась:
– А если зигрит выпадает в море в виде дождя, почему вода не ядовита?
– Зигрит опасен только для дыхания, а растворенный в воде – нет, – процитировал путеводитель Чарли.
– Он присутствует в воде в незначительных дозах, но наш опреснитель справляется, выводит его вместе с солью, – пояснил Абуладзе, – А когда вторая Салактиона уходит на другую стороны первой, уровень океана опускается, растения оказываются на солнце и генерируют новую порцию зигрита. Круговорот. Все! Лекция окончена.
Чарли Кутельский убедился, что гидроплан скользит в атмосфере Салактионы ровно, и откинулся в кресле:
– Какие будут указания, шеф? Машинка работает безупречно. Послушная. Обещаю не лихачить.
– Опуститесь пониже.
– Есть опуститься пониже!
Геолог вывел на экран навигатора часть знакомой схемы планеты – было видно, что он уже летал здесь с предшественником Чарли. Лев Саныч посмотрел на Монику, словно ожидал от девушки одобрения, и ткнул пальцем пустую область ниже пометок:
– Сегодня будем собирать образцы грунта вот здесь. Слепым полетам обучены? – И, не дожидаясь ответа пилота, скомандовал: – Моника, меняемся!
По-медвежьи тяжело геолог выбрался к боковому окну – легкий корпус флаера покачнулся в воздухе, но Кутельский удержал его на курсе. В дружественных человеку атмосферах вместо окна обычно оборудовался пулемет, в салактионском исследовательском флаере из-под правого окошка тоже торчал ствол.
Абуладзе пропел:
И начал по одному выстреливать сейсмодроны, целясь между плывущих в тумане скал. Вокруг клубились зеленые облака, и проследить полет дронов до конца не удавалось.
– Неужели вы так хорошо видите? – восхитилась Моника.
– Дроны – роботы. Приблизившись к скале, они самостоятельно сканируют грунты и находят, куда присосаться.
При слове «присосаться» Моника облизнулась. Лев Саныч прекратил стрельбу и посмотрел на пухлые губки девушки.
– Але! – напомнил о себе Кутельский. – Долго еще? Видимость ухудшается.
Все посмотрели в лобовое стекло – по курсу флаера стали появляться отдельные массивные глыбы. Теперь пилоту приходилось маневрировать между скалами и берегом.
Лев Саныч вернулся к работе, регулярно отвлекаясь на часы и экран компьютера.
– Осталась три дюжины дронов, рискнем потратить все? Сейчас берег уйдет вправо.