Слишком взрослая жизнь - стр. 3
Поэтому мы с Михаилом – он живёт неподалёку – в очередной раз неохотно плелись на работу. Я не знал, как произвожу псевдопродукты. Вся работа заключалась в том, чтобы встать возле угловатого аппарата высотой по плечи и нажимать соответствующие инструкции кнопки. Я выбирал продукт и сверялся с дисплеем: он показывал, сколько различных ингредиентов осталось. Михаил рассказывал, что однажды подменял знакомого и загружал компоненты в другой прибор. Он недоумевал: почему рабочим толком не расскажут о тонкостях технологии? Если случится поломка, кто починит аппараты?
Тёмно-синие солнечные панели домов жадно впитывали утреннюю энергию светила. Чахлые деревья ещё не сбросили листву; люди в это время обычно собирали урожай – так показывали по визору. В передачах мы видели фрукты и овощи (подобные я производил на фабрике), но внешне куда более аппетитные.
Наш городок со всех сторон окружён лесом; никто не ходит вглубь чащи. Поговаривали, что посреди него есть имение, где жители остались в здравом уме – но никто не рисковал проверить это. Люди отвыкли путешествовать; ездить по дорогам никто не желал, и ненужные старые машины годами ржавели на свалке близ города. Но в интернете американцы хвалились, что всё ещё наслаждаются экстремальными скоростями и рассекают по дорогам на автомобилях.
Всё, что показывали по визору, выглядело дико и непривычно; мы не хотели жить так. С раннего возраста дети вели слишком взрослую жизнь: торопились насладиться всеми возможными удовольствиями. Курс обучения сводился к тому, что рассказывали ещё не сошедшие с ума родители плюс то, что ребята изучали по визору или на мониторе компьютера. С трудом читать, коряво писать и считать – всё образование. А других детей, кого мамы родили в 23 или 24 года, воспитывали и́сорги – неотличимые от людей клоны со встроенными чипами, имплантатами и кто знает, чем ещё. Рослые, худощавые, они внешне выглядели подобно обычным парням и девушкам – но в общении с головой выдавали, что им чуждо всё человеческое. Их голоса – обычные, но все слова исорги произносили с металлическими, неживыми, механическими интонациями, без малейшего проявления чувств. «Няни» воспитывали детей с рождения или с трёх-четырёх лет. Они тоже не способны выражать эмоции.
К нам с сестрой, когда обезумел отец, на семь месяцев приставили клона, что мы сочли оскорбительным: они обычно воспитывали трёхлеток или присматривали за малышами в детдомах, если те остались без надзора родителей в возрасте одного-двух лет. Нам поневоле приходилось их благодарить – исорги вместо умалишённых взрослых поддерживали порядок и обеспечивали людей интернетом и ингредиентами для псевдопродуктов.