Слишком поздно - стр. 35

Я придвигаюсь ближе и слушаю, как часто бьется его сердце. Закрываю глаза и пытаюсь припомнить, когда и кто в моей безумной и просранной жизни обо мне заботился. Картер первый. Двадцать лет на этой планете живу, и наконец появился человек, которому на меня не плевать.

Я впиваюсь пальцами в его футболку, прижимаюсь плотнее. Хочется свернуться калачиком и чтобы это ощущение никогда не кончалось. А он слегка целует меня в макушку.

Мы сидим, держась друг за друга так крепко, будто от этого зависит судьба всего мира.

По тонкой ткани его футболки расползается влажное пятно от моих слез. Я и сама не знаю, почему плачу. Может, потому, что до этого момента даже не представляла, каково это, когда тобой дорожат. Когда тебя уважают. Когда о тебе заботятся.

Никто не заслуживает жизни, в которой до тебя никому нет дела, даже родителям. А другой я не знала.

До этого момента.

Я закрываю глаза, пока Слоун тихо плачет в моих объятиях. Держу ее до тех пор, пока сумерки не сменяются ночью, а на бледном небе не раскидывается звездный покров.

В нашу сторону едет какая-то машина… и скрывается в темноте. Как бы нас не увидели Эйса или Далтон.

Не стоит тут засиживаться.

Слоун права, мне ее не спасти. Я бы и рад, но мы оба связаны по рукам: я не смею провалить дело, которое важнее наших с ней жизней, и ради помощи ей одной не вправе пожертвовать тем, для чего проник в дом Эйсы. Уйти Слоун должна сама, едва у нее появятся деньги.

Каждым своим невинным жестом – взяв ее за руку, прижав к себе или сев с ней на паре – я подталкиваю ее ближе к краю пропасти. И если не придумаю, как удалиться, то сам спихну ее в бездну.

Я отстраняюсь, но Слоун цепляется за меня, не желая пускать, смотрит красными, опухшими глазами. Ее полные губы так и манят.

«Забудь об этом, Люк», – мысленно приказываю себе.

– Пусти, – шепотом говорю я.

Она отводит взгляд, прижимает колени к груди и плачет, спрятав лицо в сгибах локтей. Мне стоит огромных усилий оставить ее тут одну.

– Ты права, Слоун, – говорю, уходя. – Мне тебя не спасти.

Возвращаюсь к машине. Каждый шаг дается тяжелей предыдущего, и все же, открывая дверцу, я не оборачиваюсь. И к ней домой еду, ни разу не глянув назад.

В гостиной жуткий бардак, на заднем дворе – гомон. Ясно, ночка впереди долгая.

У бассейна несколько человек. На меня даже не смотрят. В воде четыре девчонки устроили представление: они разбились на пары и две борются, усевшись на плечи товаркам. Джон и Далтон стоят у бортика и, попивая пиво, болеют, а кто за кого – непонятно.