Слезы саламандры - стр. 28
От друзей Гудри не скрывался, с ними он делился многими своими заботами, которые одна за другой сыпались на голову, словно орехи из прохудившегося мешка в чулане. Стоя в очереди на водоводной площади, Гудри пересказал друзьям, как причитал дородный Зайрулла. Да, найти хорошего помощника — дело непростое…
— Так ты и иди, — пожал плечами Фири. — Печь хлеб — дело доброе…
Услышав такое, Гудри едва не задохнулся от возмущения. Гордый потомок Меджахаров будет месить тесто?! Да скорее небо рухнет на землю! Однако слова друга все никак не выходили из головы… Работать в пекарне уж всяко лучше, чем выносить ночное ведро…
Словно оглушенный, он проходил весь день, а перед сном явился к матушке и поделился замыслом. Та замахала руками — приятные хлопоты вернули ей румянец на щеках и хорошее расположение духа. Теперь то и дело в разных концах дома слышался требовательный голос хозяйки, распекающей нерадивых работников. Зайрулла заплатил столько, что хватило нанять новых слуг, раздать долги… Однако Гудри стоял на своем, и матушка расплакалась, прижав сына к груди:
— Совсем взрослый ты у меня стал… Кормилец.
Разве могла она устоять? Так Гудри Меджахар стал помощником Шафира. А еще в этот же день рачительный Зайрулла выпустил кур в сад. Любимица матушки, хвостатая мурлыка Айли, огромными глазами смотрела на творящееся безобразие, сидя на высоком подоконнике узкого окна, но свой пост не покидала.
— А яйца нужны для сладкой сдобы, — приговаривал Шафир, меся тесто. — Тогда-то курочки и пригодятся…
— Для сладкой сдобы еще рано! — громко хлопнул в ладоши Зайрулла. Булочник светился гордостью. — Ничего, ничего, сынок… Скоро пойдут покупатели, сперва распробуют наш хлеб… Поймут, что лепешки — это для бедняков… Запомнят дорожку к новой пекарне, а уж потом и для булочек настанет срок.
Зайрулла спешил в караван-сарай. Шафир поведал по секрету, что за чужие долги отцу отписали еще две пекарни — оттого и носился дородный булочник из одного конца города в другой, оттого и не хватало ему работников… Вот и сейчас паланкин булочника уже стоял в переулке. Гудри про себя присвистнул — богатые носилки! Из красного дерева, с атласными занавесками. Золотыми нитями вышиты круглые лепешки в обрамлении всполохов пламени — знак гильдии хлебопеков.
— Ставьте хлеб. Скоро буду, — пропыхтел Зайрулла и был таков.
Шафир оказался неутомимым работником. А еще толстяк молотил языком без устали, и все разговоры у него были об одном: о Чит-тае. Шафир считал дни, когда распахнутся ворота города книжников, и он станет учеником-первогодком. Гудри от этих речей становилось тоскливо — но куда деваться? Может быть когда-то они с матушкой накопят столько, что и ему хватит на учебу в школе ловчих дэвов? А покамест те несколько тирхамов, которые он заработает в пекарне, пойдут в кубышку…