Слезы русалки - стр. 66
Юлия не заметила, как зловеще скрипнула дверь, которую она легко толкнула рукой. Тряхнув головой, она прогнала прочь из ноздрей смердящий запах смерти. И вошла.
Потом был крик. Ее собственный жуткий крик. Она не могла вообразить, что способна так громко и протяжно кричать.
На вопль Юлии сбежался весь дом. Сильные руки Вадима не смогли унять ее дрожи. Юлия никогда не забудет, как его пальцы неистово впились в нее. Казалось, он сосредоточил в них свою силу, чтобы не дать ей стать разрушительной.
Потом был непроглядный туман, сотканный из суеты, горя и слез. Наступили жуткие похороны жалкого, убившего себя калеки. На самом деле Павел медленно умирал с тех пор, как обезножел. И Вадим составлял брату компанию.
Вадим с Сашей стояли в отдалении друг от друга. Оба не плакали, и от этого было страшно.
Вадим стоял с опущенной головой, необычайно сутулый, будто все тяготы мира легли на его плечи.
Саша, напротив, стоял прямой как палка. Он смотрел перед собой, напоминая слепого, который хочет что-то разглядеть сквозь непроходимую темноту.
Юлия глядела на обоих братьев, и у нее разрывалось сердце. И ее терзала жестокая обида, что она не могла разделить с Вадимом его горе.
Павел был для Вадима братом, отцом и матерью. Все то немногое, что муж Юлии знал о жизни, ему поведал старший брат Павел. Последний сам был так молод, он всегда сокрушался, что ему не хватает жизненного опыта, чтоб поделиться им с братишкой, но по велению судьбы Павлу было суждено открыть Вадиму что такое болезнь и смерть, отчаяние и потеря.
Юлия помнила, как ее хладнокровный отец глядел Вадиму прямо в лицо и произнёс своим зычным, всегда спокойным деловым голосом:
— Ну, что сказать, Вадим. Я переношу огромную потерю в лице вашего Павла. Вот это голова! Я видел его сегодня утром, он отказывался со мной встречаться, он теперь предоставлен самому себе. Его инвалидность делает работу на меня невозможной. Я ищу человека на его место. Первым делом на правах твоего тестя предлагаю работу тебе. Займи место Павла, или его займёт кто-то другой. Конечно же ты у нас не семь пядей во лбу, прямо скажу, но пора взяться за ум. На тебе моя обожаемая дочка и мой внук. Становись уже мужчиной и содержи их. Я давно и без обиняков говорил, что меня не устраивает твоя праздная жизнь раздолбая и сосунка. Тебе выдался случай себя обозначить.
Вадим в ужасе вскочил с кресла и уставился на Евгения Левина страшными глазами. Он силился ответить, но рот по-детски беспомощно дрожал.
Вадим недоволен, что папа опять его оскорбил, решила Юля. Отец всегда разговаривает с ее мужем самым презрительным тоном. Даже сейчас едва ли кто при самой длинной уничижительной лекции мог вылить столько презрения на человека, сколько отец вылил на Вадима одним своим взглядом.