Слезы русалки - стр. 36
Вера медлила, Саша вопросительно на неё посмотрел. Ну же, иди, говорил его взгляд. А она, Вера, в подобной ситуации всегда вставала на Сашину защиту своей грудью и говорила маме, что у неё нет от мужа секретов, его незачем отсылать куда-либо, пусть она говорит, что хотела, при нем.
Все ясно. Вера — чужая для этой семьи, она годится только для нейтральных обсуждений погоды, природы, бестолковых новостей и московских пробок. Что посерьёзней — и ее сразу отправляют восвояси.
Вера и не заметила, как стала напоминать злобную тетку, совсем копию Алены Михайловны. Она все же поднялась наверх, преодолевая желание подслушать разговор отца и сына. Но страх быть застуканной пересилил, Вера скрылась за дверью комнаты.
Саша и Петр Сергеевич обратились в слух, и отец заговорил, только убедившись, что дверь за Верой плотно заперта.
— Ты так и не навестил маму, сынок, — упрекнул Петр Сергеевич. — Отец Андрей говорит, что она совсем плоха. Она никого не узнает, отца Андрея всякий раз видит как впервые. Меня узнает через раз. — Голос старика едва не перешел в рыдание. — А как узнает, всегда просит, чтоб я привёл вас с Вадимом. Она помнит о тебе, жаждет тебя видеть, она...
— Ну, разумеется. — Злоба судорогой прошлась по Сашиному лицу.
Петр Сергеевич смотрел на Сашу, в тысячный раз изумляясь, как он похож на Марысю. Они словно разнополые близнецы, разве может быть сын так похож на мать?
— Она твоя мать, Саша... Она выносила тебя и родила в муках...
— Это не делает ее моей матерью. Море — вот моя мать, оно дало мне гораздо больше материнской любви, нежели могла дать эта сумасшедшая.
— Сашенька... — Губы Петра Сергеевича задрожали, он стал похож на беззащитного ребёнка.
Что же это делается? Разве может Саша так ненавидеть мать? И Вадим с похорон Павла ни разу ее не посетил, под разными предлогами отказывается водить к ней Арсения. И как он, Петр, мог недоглядеть?
— Папа, она больна и социально опасна. — Саша понизил голос, но говорил твёрдо. — Ее место в психиатрической клинике.
— Как я помру, вы с Вадимом ее туда и отправите?
— Конечно! На следующий день.
— Я запрещаю вам, слышишь? Это моя последняя просьба. Вы не имеете права не уважить меня. Что с вами творится? Что конкретно с тобой творится? Ты заставляешь меня желать скорейшей смерти твоей матери, потому что я знаю, что мне не суждено умереть в блаженном спокойствии, как тестю. У меня два взрослых сына, но не на кого оставить Марысю.
— Я повторяю, что она больна и социально опасна. Отдать ее в богадельную на попечение знающих врачей — милое дело.