Слеза Евы - стр. 27
Глафира сглотнула, лихорадочно прокручивая в голове варианты дальнейшего развития событий. Слишком хорошо она знала Мотю.
И тут Мотя удивила.
– Господь вас храни, господин хороший, – выдала она и поклонилась в ответ. – А я думаю, дай зайду проведать, как вы тут поживаете.
– Вашими молитвами, Матрена Евсеевна! Прошу присоединиться к нашему вечернему бдению, вынужденному, смею заметить. Видите ли, мой родственник Станислав изволит опаздывать… с работы, посему Глафира Андреевна любезно согласились подежурить до его возвращения. Вы воспитали удивительно чуткого и ответственного человека, Матрена Евсеевна.
Последние слова профессора, кажется, подкупили Мотю. Она переступила порог и, сняв свой замечательный салоп, величественно прошествовала в кухню.
– Ну раз так, я чай заварю, – заявила она хозяйским тоном.
– Заварите, заварите! Буду премного благодарен! А то мы с Глафирой Андреевной, ей-богу, так заработались, что чаю с обеда не пивали!
Бартенев резво покатил за широко шагающей Мотей. Глафира выдохнула.
За столом, на котором возник не только чай, но и невесть откуда взявшееся рассыпчатое печенье – поди, с собой притащила, – Бартенев продолжал заливаться соловьем, пока окончательно не притомился.
– Уф! Что-то я объелся. И обпился, – заявил он, вытерев пот, и наконец замолчал.
– Олег Петрович, – воспользовавшись паузой, начала Глафира. – Что вы имели в виду, когда сказали, что Елизавета Алексеевна не умерла?
– Я имел в виду, она не умерла в тысяча восемьсот двадцать шестом году в Белеве, как гласит официальная версия.
– Да как такое может быть?
– О! Это весьма интересная и мистическая история! Если вы готовы терпеть мои занудные рассказы, могу поведать.
– А в ней про нечистую силу, богоотступников и фармазонов ничего нет? – уточнила Мотя.
– Ни слова, уверяю вас, любезнейшая Матрена Евсеевна!
– Тогда отчего ж не послушать, милостивый государь.
Глафира покосилась на нее. С чего вдруг такой шелковой стала? Что за удивительные превращения?
– Видите ли, милые дамы, – начал Бартенев, привычно входя в образ лектора за кафедрой. – Необычные обстоятельства смерти Александра Первого в тысяча восемьсот двадцать пятом году и его супруги годом позже породили множество слухов и предположений. Уж больно странно выглядела эта неожиданная поездка в Таганрог, скоропалительная кончина императора, который никакими очевидными болезнями не страдал. Кроме того, было много других странностей. Отсутствие священника при смертном одре императора, подложная, как оказалось впоследствии, подпись доктора Тарасова под протоколом вскрытия… Потом похороны два месяца спустя в закрытом гробу… Да еще и отсутствие Елизаветы Алексеевны на панихиде в Петербурге… В общем, спустя какое-то время стали говорить о том, что Александр удалился от мира и продолжает жить под имеем старца Федора Кузьмича, который объявился в середине тридцатых и почил в бозе лишь в шестьдесят четвертом году в Сибири.