Слепая бабочка - стр. 65
– Эй! – всё-таки пискнула она.
Но он уже скрипел костылями где-то рядом. Подошёл, осторожно взял за плечи.
– Ты чего?
– Там люди.
– Где?
– Там. Смотрят.
– Хм. Откуда знаешь?
– Чувствую.
– Ага. Только это… нет там никого.
– Нельзя здесь ночевать, – заявила Арлетта, – плохое место. И Фиделио тут не нравится.
Фиделио снова ткнулся в коленку и тихонько заскулил.
– Не дурите, – окоротил их вернувшийся Бенедикт, – в случае чего в доме запрёмся. Отобьёмся как-нибудь.
– Дома, бывает, поджигают, – пробормотал ночной брат и, не спрашивая никого, зашуршал, защёлкал Фердинандовой упряжью.
– Поехали отсюда.
– Поехали, – сказала Арлетта.
Фердинанд должен был бы капризничать, упираться, надувать бока, но стоял смирно, подчинялся с охотой. Тоже хотел убраться отсюда подальше.
Бенедикт остался в меньшинстве, поворчал и сдался. С Арлеттой и ночным братом он бы ещё поспорил, но мнение Фердинанда дорогого стоило. Мудрый конь из деревни выкатился резво, благо дорога шла под гору, недовольно фыркая, прочавкал тяжёлыми копытами по дну сырого оврага, нога за ногу, тяжко дыша, втащил повозку до половины лесистого холма и стал. Арлетта слышала, как тяжко хрипит у него в груди. Старый… Старенький… Пока не отдохнёт, не пойдёт. Бенедикт не понукал его, знал – бесполезно. Сидели, слушали вечернюю, нет, должно быть, уже ночную тишину. Никаких волков, никакого воя. Обычные шелесты, шорохи. Тонкий вскрик быстрой ночной птицы. Арлетте стало совестно. Выдумала какие-то глупости. Согнала всех с хорошего места. Фердинанда и то не пожалела. Тем временем старый конь встряхнулся, согласился ехать дальше. Но никуда они не поехали. Свернули туда, где на склоне холма меж древних, толстых сосен Бенедикт высмотрел неплохую полянку, широкую и ровную. Внизу, в покинутом овраге, тёк ручей, но Фиделио сунул было в него морду и потом долго отплёвывался. Ужин варили на воде, добытой в деревне. После ужина Бенедикт зажёг костёр пожарче, поярче, так чтоб свету было побольше. Прошёлся по сочной молодой траве, вытоптал полосу сорок шагов в длину, полторы сажени в ширину.
– Allez, Арлетт!
Арлетте после каши хотелось спать. Минувший день был долгим и каким-то томным, но она не спорила. В дороге шпильманы не работают. В дороге шпильманы отдыхают. А она и так дней пять из-за руки не работала. Нехотя полезла в повозку переодеваться.
Бенедикт подвёл её к вытоптанному месту, подтолкнул слегка.
– Allez!
Она не торопясь прошлась по полосе, считая шаги, осторожно ступая босыми ногами по истекающим соком сломанным травяным стеблям. Проверила, нет ли чего острого. Нет. Теперь можно начинать.