Следы чужих колёс - стр. 2
– Как вам понравилось то, что он рассказывал? – послышался откуда-то сбоку женский голос.
Я повернулся. Передо мной стояла молодая вполне симпатичная миниатюрная женщина, видимо, немного моложе меня. Была она одета в темно-синее легкое платье, похоже, из какой-то марлевки. На ней не было никакой косметики, и даже ногти у нее не были накрашены. Темные волосы у нее были просто собраны сзади в пучок. Взгляд у неожиданной визитёрши казался довольно острым, но при этом она вовсе не казалась хитрой или же саркастичной. Она довольно мило улыбалась, словно заметив мою некоторую растерянность и, не дождавшись ответа, сообщила:
– Я тоже присяду, пожалуй. Не люблю торчать посреди дороги. Не возражаете?
Я безразлично пожал плечами.
– Так как вам понравился этот прохвост?
Я был немного ошарашен, и повернувшись к ней, спросил:
– Вы о ком, собственно?
– Что значит «о ком»? Мы же с вами вместе слушали этот бред! Вы сидели в двух шагах от меня слева! Или вы все же думаете вернуться туда после перерыва?
И тут я почему-то ясно ощутил, что слушать дальше эту лекцию мне совсем не хочется, и что моя собеседница, хоть и выразилась немного резковато, но в общем-то, она была недалека от истины.
– Сама не знаю, на кой черт я сюда пришла…– сказала она, словно бы фыркнув, – «Тайная доктрина2» … «Роза Мира3» … Господи, да кому это все нужно сегодня!
И снова я странным образом почувствовал тоже самое: я вдруг перестал понимать зачем я здесь, и что, в сущности, ни «Тайная доктрина», ни «Роза мира» меня совершенно не интересуют… И тут меня словно бы осенило: дело в том, что с неделю назад я нашел в отделе редких и рукописных книг один гримуар не то пятнадцатого, не то – шестнадцатого века. Автором его был некто гораздо более древний, судя по всему. Звался он Бар Сунуфом, или в современной транскрипции – Варсонофием. Книга была удивительно интересной, да что там! Она просто завораживала, но прочесть я мог от силы страницу в день: продираться через тот старый английский было почти непосильным занятием. Меня же по большей части интересовали главы, где давалось описание планет в разных знаках Зодиака. Заметки эти, хоть и казались разрозненными и, действительно были разбросаны по всему тексту, но при этом очень увлекали какой-то необычностью подхода к этому вопросу. Бар Сунуф упоминал о планетах то там, то тут, как бы между прочим, поскольку, видимо, не придавал этой стороне дела большого значения, и, похоже, вообще не считал это целью своей книги.
Кроме всего прочего, меня привлекла где-то в середине этого фолианта гравюра, думаю, выполненная гораздо позже кем-то из европейцев, с изображением женского тела, причем, довольно странного, надо сказать. От разных частей этого изображения отходило несколько стрелок и далее шло нечто вроде списка. Прочесть его оказалось не особенно сложно. Я нашел эту гравюру в главе под названием «Семь признаков ведьмы». К слову, я понял утверждения Бар Сунуфа таким образом, что «ведьма»– это совсем не то, что имелось в виду, скажем, во времена инквизиции. Он вообще не связывал с ведьмами ничего зловредного. Он считал, что это некий дар свыше, позволяющий видеть все, словно бы, насквозь. Истинную суть вещей, так сказать. Разумеется, что многое в том тексте так и оставалось для меня непонятным, но все же он будто бы имел в виду то, что ведьма (у него это слово было почему-то как мужского, так и женского рода) – является существом, которое одним своим присутствием способно изменять окружающий мир, ход событий и тому подобное – реальность, одним словом.