Сладкий плен для скромницы - стр. 15
Она бледнеет, голубые глаза расширяются, пухлые губы начинают дрожать. Хорошая актриса, вон как испуг сыграла. Меня сжигает ярость, вот-вот может войти Юлька, и я громче рычу:
— Сколько ты хочешь?!
— П…Простите. — голосок срывается, и я с трудом разбираю её лепет. — я… Не понимаю. Юлия Анатольевна… Мы уже договорились об оплате, н-но... Вы можете платить мне чуточку меньше.
Из моей груди рвётся хрип, чувствую, как по венам бешено бежит горячий поток крови, а на виске пульсирует жилка, вызывая приток головной боли. Шумно освободив легкие, я оглядываюсь на дверь, борясь с желанием стиснуть тонкую шею этой авантюристки, и безжалостно сдавливать до тех пор, пока из её рта не начнут вылетать сдавленные выдохи.
Подавить это порыв было чертовски сложно. Мой кулак врезается в стену, заставив девчонку подпрыгнуть. Притихнув, она сжимается в комок, едва дыша, а я, к своему изумлению, внезапно ощущаю прилив жара к паху. Её страх неожиданно возбуждает, напоминая о сладких моментах в те часы в Комнате наслаждений. Интересненько, такого я не испытывал давно ни к одной своей сексуальной рабыне.
— Если Вас… Не устраивает моя кандидатура… — она что-то бормочет, и я стряхиваю наваждение, но воображение рисует, как мои руки бродят по её голому телу, сдирая одежду, мысли путаются в клубок сладострастных змей.
— Что? — хриплю я, её опасная близость и прелестная красота неумолимо лишают здравомыслия.
— У меня нет диплома. — потупив виноватый взгляд, шмыгает она носом. — но я уже преподавала музыку сыну Кузьминых. Рекомендаций тоже нет… Но мне очень…
Да о чём она, чтоб её…?!
— Мне очень нужна эта работа, Денис Евгеньевич.
Аврора
Выдохнуть я смогла, лишь когда он, наконец, выпрямляется. Кажется, что, еще чуть-чуть этой близости максимум, и я бы рассыпалась к его ногам кучкой пепла. Этот будоражащий запах мускуса и крепких сигарет, переплетенный с ароматом терпкой туалетной воды — ведь я уже ощущала его. А когда мужчина приблизился, рыча мне в ухо непонятные фразы, меня пробила мелкая дрожь. Это же с ним я была… В ту ночь.
Накатывает понимание того, что я не сошла с ума, передо мной действительно он, Господин. Глаза мои невольно бегут по его сильной подтянутой фигуре. Под распахнутым на груди черным пиджаком дорогая синяя рубашка, верхние пуговицы её расстегнуты, и под ослабленным галстуком видна загорелая шея. На миг, смежаю вдруг отяжелевшие веки, зажмуриваюсь, пытаясь привести дыхание в норму, а память коварно подкидывает постыдные образы.
« — Девственница? Солги...»
Губы пересыхают так, что страшно облизнуть, чтобы не лопнула кожа. Забродин сверлит меня ненавидящим взглядом, неужели тоже узнал? Сдавленно вырывается нервный смешок, ладошки вспотели, и я еложу ими по гладкой стене, а между ног предательски вспыхивает огонь.