Скучаю по тебе - стр. 7
Конечно, я не ожидала, что меня будут встречать с оркестром и цветами, но когда я шла по своей улице, распрощавшись с Долл возле ее дома, не могла не заметить разочарованно, что все осталось таким же, как раньше. Наш муниципальный микрорайон застраивали в конце шестидесятых. Возможно, в те времена он и был образцом современной архитектуры – одинаковые прямоугольные таунхаусы, бледный кирпич и белая штукатурка, общественные газоны вместо личных палисадников. Все наименования улиц образованы от названий деревьев, но, кроме нескольких худосочных вишен, у нас так ничего больше и не посадили. Те дома, которые жильцы выкупили у государства, обзавелись застекленным крыльцом или целой верандой, но все дома, по большому счету, выглядели одинаково. Всего за месяц я выросла, и наш городок стал мне тесен.
Мама, конечно, не знала точно, во сколько я приеду, но я все равно удивилась, что они с Хоуп не ждут меня у окна или у входа в дом. Вечер выдался теплый. Может быть, мама поставила для Хоуп надувной бассейн на заднем дворе и они так шумно плещутся, что не слышат звонка?
Наконец за матовым стеклом двери показался знакомый маленький силуэт.
– Кто там? – спросила Хоуп.
– Это я!
– Это я! – закричала она.
С Хоуп невозможно было понять, шутит она или просто педантично уточняет.
– Это Три! – сказала я. – Ну же, Хоуп, открывай!
– Это Три!
Я слышала, как где-то в глубине дома мама что-то говорит, но было не разобрать что.
Хоуп встала на колени и сказала мне в отверстие для почты:
– Я возьму стул с кухни.
– Возьми стул в прихожей, – ответила я ей в то же отверстие.
– Мама сказала, с кухни.
– Хорошо, хорошо.
Почему мама сама не спустилась? Я вдруг почувствовала усталость и раздражение.
Наконец Хоуп удалось открыть дверь.
– А где мама? – спросила я. В доме было прохладно и запаха ужина не ощущалось.
– Встает, – сказала Хоуп.
– Она болеет?
– Нет, просто устала.
– Папа дома?
– Нет, наверное, в пабе, – ответила Хоуп.
Пока я снимала рюкзак, наверху показалась мама, но вместо того, чтобы радостно сбежать ко мне по лестнице, она аккуратно спустилась, держась за перила. Я решила, что это из-за неудобных тапочек. На ней кроме них был старый розовый спортивный костюм, который она надевала для занятий аэробикой. Вид у нее был задумчивый, даже сердитый, она избегала моего взгляда, пока набирала воду в чайник.
Я посмотрела на часы. Было восемь. Я и забыла, что в Англии позже темнеет. Наверное, мне надо было найти телефон, чтобы позвонить маме, как только я сошла с парома, подумала я. Но вряд ли мама могла так сердиться на меня из-за подобной мелочи.