Скриба - стр. 21
– Наверное, из-за тряски выпала какая-нибудь заклепка, доски разошлись и могут отлететь. Вы бы показали сиденье плотнику.
– Но для этого меня нужно поднять, что не так-то просто, а сам я не в состоянии.
Извиняясь за бестактность, Горгиас махнул рукой, и Уилфред не мог не заметить повязку.
– О небо, что с вами произошло?
– Ничего, так, ерунда, – соврал Горгиас. – По дороге к мастерской какой-то чудак слегка меня поцарапал. Позвали врача, и он настоял на том, чтобы завязать руку; вы ведь знаете этих коновалов: боятся, им не заплатят, если они ничего не перевяжут или не заклеят.
– Вы правы, но скажите, можете ли вы двигать рукой?
– Немного больно, но ничего, разработается.
– Итак, вы хотели срочно видеть меня…
– Разрешите, я присяду. Это касается документа. Я продвигаюсь не так быстро, как хотелось бы.
– Ну что ж, aliquando bonus dormitat Deus5. Главное – не продвигаться быстро, а прийти вовремя. С чем же связано это отставание? Вы мне ничего не говорили, – произнес он, пытаясь скрыть досаду.
– Не хотелось вас беспокоить. Думал, сам разберусь с перьями, но я слишком их заточил, и чернила стекают не так, как надо.
– Не понимаю, у вас ведь десятки перьев.
– Да, но не гусиных. Гусей, насколько вам известно, в Вюрцбурге не осталось.
– Продолжайте работать с теми, какие есть, не вижу особой разницы…
– Все дело в том, как стекают чернила. Если слишком быстро, можно испортить весь лист. Вы ведь помните, я пользуюсь пергаментом из кожи неродившегося теленка. Его поверхность настолько нежная, что любая погрешность в обращении с пером может привести к непоправимым последствиям.
– А почему вы не используете пергамент иного типа?
– Учитывая ваши намерения, это невозможно.
Уилфред поерзал на сиденье.
– И что же вы предлагаете?
– Я собираюсь, используя подходящее клейкое вещество, сделать чернила более густыми и надеюсь через пару недель этого добиться.
– Поступайте, как считаете нужным, но если вам хоть немного дорога ваша голова, документ должен быть готов к установленному сроку.
– Я уже начал заниматься чернилами, не волнуйтесь.
– Хорошо. Кстати, если уж мы здесь, мне хотелось бы взглянуть на пергамент. Не будете ли вы так любезны принести его…
Горгиас стиснул зубы. Он не мог признаться в том, что случилось во время нападения.
– Боюсь, это невозможно.
– Как невозможно? Что это значит?
– Его тут нет, я отнес его в мастерскую Корне, – в очередной раз соврал он.
– Какого черта? Ведь там любой может его увидеть! – вне себя закричал Уилфред.
– Простите, святой отец. Конечно, нужно было посоветоваться с вами, но вчера поздно вечером я заметил, что одна страница немного повреждена. Не знаю, из-за чего это произошло, но в таких случаях следует действовать немедленно. Мне потребовалась кислота, которой обычно пользуется Корне, однако, зная ваши опасения, я решил не вызывать у него подозрений своей просьбой и сам отнес документ в мастерскую. Кроме Терезы, там никто не умеет читать, и еще один текст среди сотен других вряд ли привлечет чье-то внимание.