Скованные - стр. 27
Недовольное рычание и шипение отвлекло всех. Взгляды синхронно устремились на выход, Нэнси до сильнее сжала мою руку. Это слегка отрезвило. Теперь тело бунтует тише.
Шин… Ше… Шейн, кажется… Плевать, как его зовут. Он за руку тащит сопротивляющуюся девушку. Она колотит по каменным мышцам, требует отпустить и сыпет всевозможными проклятьями.
— Боже, боже, — зашептала Нэнси, — что теперь будет?
Вряд ли кто-то знает, что с ней сделают. Кроме столичных. Они с предвкушением наблюдают за брыкающейся первокурсницей, потягивают коктейли через соломинку. Для них происходящее — интерактивное представление с полным погружением.
— Пусти меня, придурок!
Как же ее имя… Кажется, ее не было на парах. Лица не узнаю.
— Почему сама не пришла? — Дрейк рассматривал новоприбывшую.
Даже почудилось сожаление в его тоне, что само по себе удивительно. Брови сами собой приподнялись. Дрейк заметил, усмехнулся, подмигнул мне и вернулся вниманием к опоздавшей.
Он мне подмигнул?
Что, черт возьми, это значит?!
Нэнси практически прилипла к моему боку. Я плюс-минус на полторы головы ниже. При нашей разнице в росте наверняка выглядим комично.
— Я не собираюсь перед вами пресмыкаться, — шипела девушка, впиваясь ногтями в руку Шейна.
Он скривился и оттолкнул ее от себя. Она по инерции пробежала вперед, затормозив в последний момент у края бассейна.
— Фу, некрасивое слово, — незнакомая столичная заткнула свой рот соломинкой.
— Не надо ее слушать, — лениво произнес парень со смазливой внешностью. — Сама не пришла, разодрала Шейну руку, шипит и скалится. Надо ей доходчиво объяснить правила поведения в Амоке.
Столичные солидарно кивают, поддакивают. Двое крепких парней поднялись с похабными улыбками. Следом за ними встали еще двое.
Нэнси дрожит, и я вместе с ней.
Девушка пятится на нас, требуя не приближаться к ней. Столичных это лишь раззадоривает.
Наши одногруппники смело вышли вперед.
— Что вам надо? — выпаливает Питер резко и нервно. — Зачем вы нас сюда привели?
— Не торопись, не все сразу, — этот из четырех выглядит как водосточная крыса.
— Вам все подробно объяснят, — добавляет другой, отталкивает Питера с дороги.
Рюк замахивается, но Шейн опережает удар. С замиранием проследила движение кулака. Хруст челюсти настолько явный, что к горлу подступила тошнота.
Одногруппник безвольно рухнул, отключившись.
Питер сглотнул рвущееся наружу ругательство и под взглядами пятерых столичных отступил.
Интересно, меня они тоже вырубят? Возражать не буду.
Сбрасываю руку Нэнси, изрядно измявшую рукав, и шагаю вперед.
— Меня ударишь? — холодно смотрю в неприятные глаза.