Скифская история. Издание и исследование А. П. Богданова - стр. 52
Однако сама Турция не проявляла особой заинтересованности в объединении мусульманских государственных образований, граничивших с Россией. Не исключено, что в этом сказывался трагический опыт раздоров с подобными союзниками, приведших к почти полной погибели турецкого экспедиционного корпуса в 1569 г. Клановая организация османской армии хорошо хранила историческую память: особенно янычары, которые столетие назад пострадали больше всех[208]. Лызлов, кстати сказать, в «Скифской истории» расскажет читателям про эту войну много нового.
Из источников, изучавшихся им с 1677 г. и затем использованных в «Скифской истории», Андрей Иванович узнал, что грозные янычары давно не являлись главной силой могучего и разнообразного турецкого воинства. Они составляли меньшинство даже в пехоте и использовались в регулярных боях в крайнем случае. Зато как политическая сила, неоднократно сметавшая султанов и менявшая всю верхушку власти в Османской империи, янычары со временем лишь укреплялись.
Известное даже дворянину свиты Голицына было, конечно, ведомо московскому правительству и умело использовалось на практике. В 1678 г. мощный удар был нанесен именно по янычарскому корпусу, который в самых выгодных условиях обороны не смог противостоять русским солдатам и стрельцам. Это, как и следовало ожидать, сильно укрепило партию мира в Стамбуле и среди турецких сателлитов.
Валашский господарь, сообщая в Москву об огромных, до 30 тысяч человек, потерях армии Кара-Мустафы, выступил посредником в перегоорах. В Посольском приказе были систематизированы разведывательные и дипломатические материалы по Османской империи (1677–1678) и проанализированы результаты миссии Афанасия Поросукова во владения султана (1677–1679). Посланники и гонцы в Стамбул и Бахчисарай тщательно подготовили почву для переговоров[209], на которые выехал опытный дипломат, стольник и полковник Василий Михайлович Тяпкин[210].
В результате был заключен Бахчисарайский мир (1681), согласно которому Россия на 20 лет без потерь выходила из войны, отказавшись помогать неверным христианским союзникам так же, как султан и крымский хан презрели интересы вопиявших о помощи мусульман вроде тайши Аюки, чьи азиатские владения по умолчанию оставались в сфере геополитических интересов России.
Мир, часто критикуемый в исторических исследованиях как пораженческий и убыточный, фактически позволял России делать приобретения в Диком поле по левую сторону от Днепра, все более и более угрожая Крымскому ханству, а на правом берегу закреплял за царем Киев, прочно огражденный от польских притязаний соглашением о нейтрализации всего остального Правобережья. Ни Россия, ни Турция не должна была строить там крепостей и держать регулярные войска; казаки и татары получали право иметь там рыбные ловли, промыслы и кочевья.