Скелеты - стр. 57

В другие дни он был импотентом, но у Карачуна всегда стоял колом.

Пронесся, ошпарив светом фар, грузовик. На пригорке возвышались девятиэтажки, нашпигованные суетой, хрупким теплом и человеческим фаршем.

– Малыш! – Из тени выскользнула рыжая девка. Она притопывала сапожками, выдыхала облачка пара. Обильно нарумяненные щеки раскраснелись. Под белилами, под кожей двигалась алая река. – Угостишь сигареткой? – спросила она жеманно. Ветер дергал за рыжий скальп.

– Н-н-не к-к-курю, – заклокотал он.

В карманах набрякли кулаки.

– Развлечься не желаешь? – девка слизала с губ слой гигиенической помады. Если бы не пост около трассы, ее можно было бы принять за торговку овощами.

– С-с-сколько?

Позади прогремела фура. Озарила две фигурки на обочине. От заползшего в морщинки яркого света лицо сорокалетней «бабочки» стало уродливым и плоским. Карачун подумал о высушенных головах, которые использовали, как талисманы, африканские племена.

– Тысяча за отсос, – сказала рыжая.

– П-п-пятьсот.

– Ладно.

Он последовал за ней к новостройкам. Девка достала из куртки пачку и закурила тонкую сигарету.

– Ты местный? – проявила любопытство.

– Д-д-да.

– А я Нового года жду, – невпопад брякнула рыжая.

В его фантазии медведи и волки рычали и скребли когтями асфальт.

Беседа исчерпала себя. Они молча поднялись на холм, где гнездился продутый ветрами микрорайон. Вошли в открытые подъездные двери. Из квартир струился запах готовящегося ужина, жареной картошки и котлет. Запах нехитрого быта. Задребезжал лифт. В тепле у девки разыгрался насморк. Она хлюпала носом и безуспешно искала влажные салфетки.

Карачун заглянул в грязное зеркало на задней стенке лифта. Рога сияли, пронзая кабину.

– Сейчас согреемся, – сказала ничего не замечающая девка.

Они поднялись на площадку между девятым этажом и чердаком. Рыжая расстегнула куртку. Закопошилась, задрала свитер и капустный ворох одежки под ним. Придавила подбородком, чтобы он полюбовался ее белым, как рыбье брюхо, животом и маленькими, похожими на пустые мешочки грудями. Он коснулся растяжек, потискал дряблую плоть. Девка вздрогнула. Руки его были ледяными. От неприятной ласки затвердели огрубевшие соски.

– Деньги вперед.

Он вручил ей сотенные купюры. В квартирах внизу бурчали телевизоры, шипела на сковородках еда, бились сердечки.

– Вынимай его, малыш, – прогундосила рыжая.

Он позволил члену вырваться наружу. Головка уставилась в испещренный спичечными подпалинами потолок. Уретра сочилась предэякулятом.

Рыжая отвлеклась от серебристой упаковки.

– Ни хрена себе, малыш. Вот это агрегат. Не тяжело его волочить, а?