Сказы и сказки Уральского Белогорья - стр. 4

– Значит, Егорка! Не забудь: завтра приходи, – и, словно лёгкий туман, растворилась средь берёз, будто её и не было, лишь лёгкий аромат морошки остался в воздухе. Егор ещё долго стоял как вкопанный, не веря своим глазам, словно зачарованный, пока на вершину не поднялся его отец. Тот удивлённо посмотрел на сына, но ничего не сказал, лишь отломил кусок белого камня, и они молча пошли домой, каждый погружённый в свои мысли.

Вернувшись домой, отец Егорки направился к барину с образцами собранных камней. Турчанинов, как обычно, восседал в своей библиотеке, окружённый книгами. Камнерезы, вызванные на осмотр, принялись изучать принесённые минералы:

– Мягкий камень, для дела не годится, – изрёк один, с презрением отбрасывая осколок, словно ненужную кость.

– Пустая порода. Что с неё взять? – подтвердил другой мастер, пожимая плечами.

– Фёдор, отметь ту гору на карте да забудь, как страшный сон, – обратился барин к рудознатцу, не отрываясь от чтения, словно не замечая его. – Мне медь нужна и железо! Да чтобы много было! – грозно закончил барин.

На следующее утро, когда заря лишь тронула небо своими первыми лучами, Егор заторопился в путь:

– Батя, я на Чёрную горку схожу, мох для бани присмотрю. – Отец окинул сына взглядом, полным невысказанного удивления, но промолчал, лишь едва заметно кивнул в знак согласия. А Егорка уже летел навстречу неизведанному, к той, что пленила его сердце с первого взгляда.

Достигнув вершины, он никого не обнаружил. Тоска колючей змейкой ужалила сердце, и парень присел на серый валун, торчащий из земли. И тут, словно сотканная из лунного света, возникла Белянка. Белые волосы, будто облака, играли с ветром, а на изящном локте покачивалась пустая корзинка:

– Здравствуй, Егорка. Заждался? – спросила она, и голос её прозвучал, как тихий перезвон хрустального колокольчика.

– Такую красавицу и век прождать не грех! – выпалил Егор, вскакивая с камня. Их взгляды встретились, и время замерло, словно испугавшись нарушить таинство момента. Казалось, во всем мире остались лишь они двое, пленники очарования друг друга. Так и проговорили они целый день, не отрывая глаз, утопая в глубине чувств, пока солнце не коснулось лучами верхушек деревьев на горизонте. Белянка встрепенулась, словно испуганная птица:

– Мне пора. Приходи завтра, – прошептала она и, вновь растворившись в вечерней дымке, исчезла среди белоствольных берёз. Егор, словно очнувшись от волшебного сна, постоял немного, зачарованный, а затем помчался домой, ведомый силой юношеской влюбленности. Отец удивлённо встретил его у порога: