Сказочница - стр. 12
Хозяйка дома была высокой, статной женщиной. Сверху вниз на Егора смотрела. Коса черная синевой отливала, вокруг головы змеей обвивалась. Приятным и миловидным лицо бы было, если бы не строгое, неприветливое выражение его.
Егорка взгляд ее суровый выдержал, потом поклонился почтительно и, приказав себе не трястись и не бояться, спокойно ответил:
– Из деревни я, тетя Фрося. Поговорить с Вами хочу. Помощи попросить. Не спешите наказывать! Выслушайте сперва.
– Наказывать я тебя и не собиралась. Взашей разве что вытолкать! Чего сказать-то хотел? Говори да и проваливай, – грубо сказала она.
– Сестра у меня есть, Маруся. Сироты мы, – начал мальчик. – Одни живем, со всем худо-бедно справляемся. Только вот Маруся больна сильно. Ножки ее совсем почти не ходят. Кое-как по дому на костылях передвигается. А такая она у меня красавица да умница! – воскликнул Егорка. – Сердце у меня разрывается, глядя, как она мучается. Да и она переживает тоже. Обузой себя, калекой изуродованной чувствует. Помочь я ей хочу. Вот бы можно было ножки ее больные вылечить! – мальчик замолчал и поднял просительный взгляд свой на собеседницу.
– От меня-то ты что хочешь? – спросила она. – Не врач я, не лекарь. За лечением-то вроде к ним идти надо. Ко мне-то ты зачем пожаловал?
– Знаю я, что все, что Вы скажете, всегда сбывается! Если сказку про кого сочините, так та непременно былью станет.
– Наслушался сплетен деревенских, – возразила женщина. – Мало ли чего люди болтают. Сами похлеще любого сказочника будут.
– Тетя Фрося, – он молитвенно сложил руки, – нам с Марусей надеяться не на что! Доктора давно от нее отказались. Говорят, неизлечимая это болезнь. А насчет сплетен, не знаю. Может, и врут что. Только вот недавно с Никиткой я говорил. Так он сказал, что про сказки Ваши правда все. Сбываются они.
Женщина усмехнулась, на стул опустилась. Пригасила мальчика рядом сесть.
– Так если с Никиткой говорил, знаешь, чем для него встреча со мной обернулась. Что же, хочешь судьбу его повторить?
– Нет, не хочу, конечно. Если б не сестра, не стал бы я Вас тревожить, тетя Фрося. Просить я Вас пришел. Сочините сказку, в которой сестренка бы моя выздоровела, бегать да плясать могла бы, – наконец, мальчик озвучил свою просьбу, опустил голову и застыл в ожидании ответа.
– Знаешь, что скажу тебе, Егорка? Дурное-то дело, оно, известно, нехитрое. Злую-то, страшную сказку легко сочинить. С добром-то все посложнее будет. Тут непременно усилие приложить надо. А злые дела, они будто сами собой совершаются. Потому откажу я тебе. Не смогу я сестре твоей помочь. Возвращайся ты к ней. Да живите, как жили.