Сказки врут! - стр. 5
На кладбище я гость нередкий. Отец, дед, бабуля. За могилами присмотр нужен: сорняки выполоть, оградку подкрасить. Ходила, как на работу, к своему стыду давно уже не испытывая должного пиетета. Живыми они были мне самыми родными, близкими и любимыми, но странно было бы испытывать такие же чувства к трем гранитным памятникам. Кто-то счел бы это циничным. Потому ни с кем и не делюсь подобными мыслями. А настоящие памятники им – у меня в сердце. Навсегда. Этим тоже не делюсь.
Но Серый… Страшно было представлять его фотографию, прикрученную к каменной плите. Молодой, красивый парень: темные волосы ежиком, ямочка на подбородке, глаза-угольки. Но до кладбища (и это еще страшнее) – увидеться с его семьей.
Надела голубое платье. К глазам идет, но главное – скромненькое: и вырез неглубокий, и длина приличная. Расчесалась, отстраненно и уже не впервые подумав, не отрастить ли косу, как у мамы. Волосы у меня тоже густые, только с рыжинкой… были бы, если бы не подкрашивала. А так аристократический пепельный оттенок, как у бабушки, но у нее тоже коса была, а у меня – короткая стрижка «быстрый старт», как я ее называю: щеткой пригладила, и готова к свершениям.
– Веди себя хорошо, – наказала я Жорику, покидая квартиру.
Вернусь, и будем с тобой вместе грустить.
– Здравствуйте, Вероника Алексеевна. Вы меня, наверное, не помните. Я Настя, внучка Аллы Викторовны, мы дружили с Сережей…
Остановив лифт между этажами, я репетировала то, что собиралась сказать матери Серого.
– Здравствуйте, Вероника Алексеевна…
А если все-таки Александровна? Я не была уверена, что правильно помнила отчество, – в детстве она была для меня просто тетей Верой.
– Здравствуйте, Вероника Ал… кхе-кхе… вна. Вы меня, наверное, не помните…
Поняв, что от повторений становится только хуже, решительно нажала кнопку седьмого этажа.
Щелкнул замок, дверь приоткрылась, и я бегло начала, уткнувшись в пол:
– Здравствуйте, я Настя…
Подняла глаза и онемела на несколько секунд.
– Ну здравствуй, Настя.
– Серый! – Очнувшись, я кинулась на шею открывшему мне парню. – Живой!
– Живой-живой… И буду живой, если не задушишь.
Квартира у Линкевичей была трехкомнатная, но все равно тесная. Светка, младшая сестра Серого, успела выйти замуж, родить ребенка и развестись. Жила теперь тут вместе с сынишкой. Человек трех лет от роду умудрялся занимать все три комнаты одновременно, и потому мы устроились на кухне. Разговаривали и пили чай, который заварила тетя Вера, к моему удивлению и стыду оказавшаяся Вероникой Николаевной.
– Муторная история, – поморщился Сергей. – Да, была авария, двое ребят погибли из моей бригады. Меня контузило. Больница, реанимация. Когда в себя пришел, не сразу и узнал, что умник какой-то документы перепутал. И маме передали уже. Даже думать не хочу, чего она натерпелась.