Сказки - стр. 20
Сначала он пел о нежной привязанности мальчика и девочки. И на верхнем сучке деревца расцветала чудная роза, лепесток развертывался за лепестком, по мере того как одна песня сменяла другую. Вначале роза была бледна, как туман, что стелется над рекой, как утренняя заря, и серебрилась, словно крылья рассвета. Как розовая тень на серебряном стекле зеркала, как розовый отблеск на поверхности воды – так нежна была роза, что расцветала на верхней ветке Куста.
Но вот Куст заставил Соловья крепче прижаться к шипу.
– Прижмись крепче, маленькая птичка, – кричал он, – иначе день наступит раньше, чем роза успеет расцвести.
И Соловей сильней прильнул к шипу грудью, а песнь становилась все звонче и нежнее, воспевая любовь юноши и девушки.
И едва заметный румянец разлился по лепесткам розы, как лицо жениха, целующего свою невесту. Но шип еще не проник в сердце Соловья, и роза еще не ожила – только кровь соловьиного сердца вызывает к жизни сердце розы.
И Куст снова потребовал, чтобы Соловей еще сильнее прильнул к нему.
– Прижмись сильнее, Соловушка, – кричал он, – или роза до утра не успеет расцвести!
Соловей придвинулся ближе, шип вонзился ему в сердце, и дикая боль зажглась в нем. Острее и острее становилась мука, и все страстнее лилась песня, рассказывая о любви, освященной смертью, о той любви, которая не умирает в могиле.
И стала роза алой, подобно утренней заре на востоке. Пурпуром зарделись ее лепестки и, как рубин, покраснело ее сердце.
Но голос Соловья вдруг ослаб, крылья затрепетали, и глаза подернулись пеленой. Слабее звучала теперь песня, и что-то клокотало у него в груди.
Наконец прозвучала последняя трель. Бледная луна услышала ее и, позабыв о рассвете, застыла на небе. Красная роза задрожала в экстазе и развернула свои лепестки навстречу холодному утреннему ветру. Эхо унесло этот звук к своим багряным пещерам в холмах и пробудило спавших пастухов. Он отозвался в прибрежных тростниках, наперегонки понесших его к морю.
– Смотри, смотри, – вскричал Куст, – роза расцвела!
Но Соловей не ответил, он лежал в высокой траве мертвый, с сердцем, пронзенным шипом.
В полдень Студент, отворив окно, выглянул в сад.
– Какое счастье! Вот она, алая роза! Я никогда в жизни не видал ничего подобного. Она дивно хороша, я уверен, что у нее длинное латинское название! – И, протянувшись, он сорвал ее.
Схватив шляпу, он побежал к дому профессора, держа цветок в руке.
Дочь профессора сидела у порога, разматывая клубок голубого шелка, а ее маленькая собачка спала у ее ног.
– Вы обещали танцевать со мной, если я достану вам красную розу! – закричал Студент. – Вот самая красная из роз на свете. Вы приколете ее сегодня вечером к вашей груди, и во время танцев она расскажет вам, как я люблю вас!