Сказки летучего мыша - стр. 51
Находки были разложены на обеденном столе.
– Арсенал… – без всякого выражения протянул Чагин.
Действительно, разложенные на столе предметы могли обеспечить Алексу новую прогулку на зону – по статье, карающей за незаконное хранение стреляющих и взрывающихся предметов.
Немецкий штык-нож, обрез трехлинейной винтовки, наган раритетного вида, автомат ППШ – но ни единого рожка или диска к нему не отыскалось. Россыпи патронов – и русских, ко всем наличествующим стволам, и немецких: винтовочных и автоматных. Неровные бруски тротила – самопальные, вытопленные из мин и снарядов. Две мины-летучки – небольшие, от ротного миномета. Здоровенный «блин» мины противотанковой – со следами ножовки (операция по извлечению взрывчатки явно оборвалась на начальной стадии).
Седоголовый аккуратно, стараясь не касаться гладких ровных поверхностей, взял в руки обрез. Вытащил затвор, заглянул в ствол… Металл там изъязвляли раковины, следов нарезки в стволе почти не осталось. Но ржавчина счищена, и пугач хорошо смазан.
Чагин вопросительно посмотрел на человека, считавшегося в его команде специалистом по оружию. Тот пожал плечами:
– Металлолом. Все копаное… Хотя от беды стрелять можно. Без дальности и меткости – но можно.
Седой и сам бы мог сказать то же самое. В оружии он разбирался не хуже своего консультанта – правда, с пролежавшим в земле долгие годы дело иметь не приходилось. Спросил:
– Зачем ему немецкие патроны?
Консультант улыбнулся кончиками губ:
– Старый трюк, не раз сталкивался… Смотрите…
Он взял один из патронов к русской трехлинейке – тоже со старательно счищенной коррозией – и без усилия выдернул двумя пальцами пулю. Высыпал на стол кучку пороха.
Чагин взял щепотку, дальнозорко отодвинул от глаз. Порох оказался немецким – спутать его глянцево-серые пластинки с «колбасками» пороха русского было невозможно.
– У фрицев гильзы оказались куда устойчивее к длительному лежанию в земле, порох меньше портится, – начал объяснять эксперт. – И наши умельцы…
– Достаточно, – оборвал седоголовый. – Я все понял. Больше ничего?
Больше ничего хоть сколько-нибудь интересного в доме Шляпниковых не обнаружилось. Конечно, все найденные документы тщательно скопированы, и будут еще изучаться – но Чагин был уверен: никаких следов они там не найдут…
– Однако – ни одной гранаты… – подал голос один из подчиненных.
Бровь седого дернулась – чуть-чуть, едва заметно. Он не любил, когда ему указывали на очевидные факты. До склероза и старческого маразма далеко, слава Богу…
Но всё же ответил на реплику, коротко и отрывисто: