Сказка про Федота-Идиота и Ивана-Дурака - стр. 5

– Да не оспорю я слова твои, слуга мой верный, а горе-то в том, что влюбился я в красну девицу, которая мне в дщери годится! Вот как!

– И в том какая печаль, Государь мой, – отвечает Порфирий, – не в старую бабку же влюбляться, понятное дело – красна девица на то и рождена, чтобы покорять сердца наши красотой да молодостью своей.

– Да ты ж посмотри на меня! – Вскочил Пантелеймон, яростно подвинул к себе осколок зеркала, – стар я, Порфирьюшка! Древний да ветхий, весь морщинами изрытый!

– Кто ж тебе такое сказал, Царь-батюшка?! И у старости свои страсти! Старое дерево скрипит да не ломается!

– Спасибочки, утешил! – язвительно морщится Пантелеймон, – вот деревом меня ещё никто не называл.

– Полноте гневаться, Государь! – говорит слуга, – уж я-то знаю какое сердце у тебя горячее, какой нрав добродушный и какая душа широкая. А морщины твои – следы от улыбки твоей доброй.

– Ой, льстееец… – улыбнулся Царь, – а ведь всё равно, Порфирьюшка, как ни крути, а годы-то со счетов не сбросить.

Помолчал Порфирий, подумал немного, потом встал, двери плотнее прикрыл и подошёл ближе.

– Вот что я тебе скажу, Царь-государь: вижу, вижу всерьёз ты чувства свои кажешь, сердце не обманешь… Неужто до такой степени стоит эта красна девица твоего вожделения?! Неужто забыть-таки невозможно? А может отвлечься чем? На охоту, на рыбалку, на кулачные бои пойдём! Переоденемся в крестьян и пойдём.

– Правда твоя, Порфирий, серьёзны чувства мои. И никакими рыбалками и охотами не отринуть меня от мыслей моих греховных. Люба мне эта девица, и жизнь без неё не мила мне боле!

– Тогда слушай, Государь. На свете чудес очень много, чего только не придумают люди! Есть и нерукотворные чудеса неведомо кем сотворенные. Но вот, говорят, есть на свете чудо непостижимое для ума нашего – яблочко молодильное!..

– Боюсь я чар колдовских да сил тёмных! – отмахивается испуганно Пантелеймон, – не к добру это всё!

– Отчего же не к добру? Это как посмотреть. Тут, Царь-батюшка, любые средства хороши!..

– Нет, нет! Даже не заикайся! Боюсь я!!!

Тогда Порфирий поднёс к лицу Государя осколок зеркала и спрашивает:

– Так ты на юной деве жениться хочешь, или нет?!

Закручинился Царь пуще прежнего, скуксился, отбросил зеркало и застонал нервно:

– Ох, доведёшь ты меня до сумасшествия! Ладно, так и быть, давай – сказывай, где это яблочко молодильное найти?!..

– Эй, сыновья мои любимые! Где вы?!

– Здесь мы, батюшка!

– Туточки мы!..

Утром спозаранку, чуть рассвет забрезжил, постучал Царь в спаленки к детям своим…

Сам-то он глаз не сомкнул всю ноченьку, думку думал тяжкую, решался на дело рисковое, важное для него. Одно дело пойти туда, не знаю куда, и добыть яблоко колдовское, а другое дело – кого послать?! Перебирал он в мыслях своих людей верных и преданных, всех подданных – богатырей ратных, мужей учёных, работный люд и прочих. И чем больше думал, тем больше понимал, что и послать-то некого. Не доверить им такое. Да и стыдно. Что узнает один, про то прознает и весь народ. Смеху не оберёшься.