Сказка о царевиче-птице и однорукой царевне - стр. 32
И я понял, что Брюсов видит искусство только таким, видит в поэзии свой тайный парапет, хоть на полметра, хоть на метр подымающий человека ближе к звёздам. Мне было хорошо слушать Брюсова, и я мысленно представлял себе чистоту брюсовских образов вымытой брокаровским мылом с хрустящей пеной и улыбался, потому что никто не знал моих мыслей и Никитин рядом похвально хрюкал как свинья.
А потом я перевёл взгляд на заговорившую Зинаиду Николаевну и увидел рядом с ней малютку Лялю, смотревшую прямо на меня. Я подумал, что она развлекает себя, рассматривая мои волосы, моё лицо, мой сюртук и содержимое моих карманов на просвет – женщины так делали постоянно. Я не увидел в её лице того выражения заманчивого согласия, с каким на тебя смотрит женщина, готовая пойти с тобой в номера.
Если, скажем, дитя с восхищением разглядывает ряженого на ярмарке, то им незачем после идти в номера, так ведь? Вот и она разглядывала меня из-под парапета, всей душой любя ряженых, хотя и боясь подать им ручку после представления. Я обычно не общался с такими женщинами и не испытывал к ним интереса, только в крайнем случае, если они были очень красивы или если под детской холодностию угадывался ещё не раскрытый сундучок андромании.
Вот дочитал Брюсов. Зинаида с приятной улыбкой выразила восхищение, но посетовала, что тут, в Петербурге, приходится чуть сильнее напрягать голос, посвящая богам стих, ибо из-за неизменных туч страдает слышимость и небеса внемлют не без усилий. Никитин чуть не подавился подобострастием и немного полаял.
Тогда Зинаида обернулась к своей новой куколке в брючной паре и с улыбкой спросила её мнения насчёт стихов Г-на Брюсова. И хозяин дома, и томный Кузмин, и наши астартовцы, и все прочие, кого нисколько не интересовало мнение гимназисток в брючишках насчёт стихов Г-на Брюсова, и бровью не повели, спокойно ожидая её ответа, ибо это была новая забавная игра, затеянная Madame Зизи.
И шляпка посыльного, не глядя на Брюсова, ответила только Зинаиде Николаевне, что более всего ценит нежную сыновнюю преданность Г-на Брюсова традициям нашего седого прошлого и заветам того же Ломоносова, согласно коим стихи свои Г-н Брюсов населяет исключительно царями, царицами и порфирами, пренебрегая менее высокими образами, противными славным канонам старины и непонятно зачем принесёнными в литературу пушкиными и некрасовыми.
И секунду Зинаида думала, а потом мелодичнейшим образом захохотала, что, точно, если уж воспевать сад, то не какой иной, как Петербургскую академию наук, и если избирать себе спутницу, то, конечно, царицу, ибо весёлая и пляшущая царица – вот награда долготерпеливому и разумному мужу (и бросила взгляд на своего святошу Мережковского).