Скажи мяу, ведьма, или Дом проклятых кошек - стр. 28
– Даже покрасоваться не перед кем, – посетовала она, любуясь своим отражением.
Фасон платья и без корсета подчеркнул талию, а лавандовый цвет так оттенил голубые глаза, что они казались синими. Но выйти в богатом наряде было некуда, а если выйдешь – никто не поверит, что пастушка сумела сшить себе платье, достойное графини. Пойдут разговоры, ненужные толки. Да что там люди… Не дай бог бабушка увидит плод её опытов – скандал грозит невообразимый. Это платье – наглядное свидетельство её воровства, и быть ему нельзя.
Лара с огорчением цокнула языком и, переодевшись обратно в свою поношенную юбку и застиранный корсаж, провела рукой по шероховатому бархату.
– Делать нечего, придётся тебя спрятать.
Она аккуратно завернула платье в простыню и уложила на дно сундука, накидав на него побольше тряпья.
– Может быть, когда-нибудь… – с тоской вздыхала Лара, спускаясь в кухню. А потом остановилась. – Да кого я обманываю?
«Вероятность того, что мне пригодится красивый наряд, мала до невозможности. А вот вероятность того, что бабушка затеет стирку, когда я буду на выпасе, и полезет в мой сундук, велика беспредельно. И что теперь, трястись каждый раз, уходя на луг? Ну его к чёрту… Не судьба так не судьба».
С тяжёлым сердцем Лара вернулась в свою комнату, где всё так же спал Андреас, не ведая, какая драма разыгрывалась вокруг. Она в последний раз погладила нежную ткань платья, после чего превратила его обратно в юбку, используя заклинание, отменяющее все предыдущие, – той же магической формулой бабушка уничтожила все плоды её напрасных трудов. Ларе хотелось рыдать.
«Ну что за жизнь? Почему так? Пока магия приносит мне одни страдания. Должна же, в конце концов, и польза какая-то быть. Такая польза, чтобы и от бабушки прятать не пришлось, и самой – радость и облегчение. Что-то нужное, что-то… нематериальное».
И Лара поняла, что ей надо. Она бросилась искать в книге главу об усмирении нрава. Усмиряющее заклинание можно было опробовать на вредине Козетте, но ничего не нашлось.
Расстроенная Лара спрятала книгу под почерневшей половицей в бабушкиной комнате, заперла Андреаса и, прихватив в кухне табуретку, отправилась на луг пасти коз. Она ласково погладила подбежавшего Снежка и села на табурет посреди пастбища. Козетта так же стояла на своём излюбленном камне-постаменте, делая вид, что никого не замечает.
«А вечером бабушка опять будет сокрушаться о мягких сосцах и нехватке молока, – размышляла Лара. – И за что нам такое наказание?»
Спина болела нещадно. Горбиться было легче, но она принуждала себя держаться. Так и сидела – с прямой измученной спиной и одной настойчивой мыслью, всё сильнее и сильнее воспалявшей её мозг.