Сказания хори-бурят. Девятый том - стр. 62

Но в конце второго километра снова стоял монах в тех же самых гутулах – в этом Мунко уже мог поклясться. Его точно никто не обгонял, да и автомобили были такой редкостью в то время, что только несколько проезжало по этой дороге за день. На этот раз водитель внимательнее пригляделся к лицу монаха, надеясь найти в нем какую-нибудь странность, но оно было спокойным и умиротворенным. И опять он проехал мимо, не притормозив, а народ в автобусе уже начал перешептываться и показывать рукой на оставшегося позади монаха. «Нет мест, что я мог поделать? – успокаивал сам себя Мунко. – К тому же автобус полагается ждать на остановке, а не на дороге».

Следующего монаха он заметил еще издали, и его пробил холодный пот. «Неужели он умеет летать?» – только успел он подумать, как ноги сами нажали на тормоза. Когда Мунко открыл дверь, монах неспешно вошел, поздоровался со всеми «Мэндээ!» — что означало «здравия всем» — и спокойно сел на уступленное каким-то пожилым степняком место.

Всю дорогу Мунко смотрел в зеркало заднего вида, надеясь увидеть у монаха крылья за спиной, но так и не заметил ничего странного. С тех пор активность Мунко в комсомольской ячейке как-то поутихла, не стал он подавать заявление в партию, как планировал, и на монахов и религию наговаривать перестал. Может, это и спасло его от бед, и он прожил долгую и счастливую жизнь.

«Каждый день, просыпаясь, подумай:

Сегодня мне повезло, что я проснулся,

Я жив, у меня необыкновенная жизнь,

И я не собираюсь тратить ее впустую,

Я собираюсь направить

Всю свою энергию на саморазвитие,

Открыть свое сердце другим,

Достичь просветления

На благо всех существ,

Я намереваюсь думать о других хорошо

И не собираюсь сердиться,

либо думать о других плохо.

Я намереваюсь помогать всем

Настолько, насколько смогу».

Его Святейшество Далай-лама XIV

В начале 30-х годов, когда закрыли большинство бурятских дацанов, многие образованные монахи отправились в мир. Был среди них и геше Награмба. Был он высоким и стройным и всегда носил темные очки из кварца. Он получил хорошее образование в Лхасе, а затем вернулся, чтобы помогать землякам.

Сначала он передавал сокровенные знания тибетской тантры молодому поколению. Однако вскоре его монастырь закрыли, а религиозное образование было запрещено.

Между тем в России разбушевалась эпидемия сибирской язвы. Многие люди покрывались красными пятнами, а вскоре после того умирали.

Тогда стал геше Награмба лечить сибирскую язву. Делал он это так: брал руку больного и перевязывал красной ниткой. Затем он использовал силу своих молитв. Красные пятна, доходя до нитки, останавливались, и болезнь проходила