Скандинавский эпос - стр. 126

Большинство исследователей относило «Песнь о Харбарде» к языческой эпохе. Однако комическую трактовку языческих богов, характерную для этой песни, объясняли по-разному – одни как насмешку, другие как шутку. С одной стороны, утверждали, что такая трактовка была возможна потому, что язычество уже отживало свой век и вследствие этого обострилось понимание его слабостей (Могк, Фрис). С другой стороны, указывали, что фамильярное отношение к богам более характерно для эпохи, когда старой религии еще ничто не угрожало, и проводили параллели из средневековой католической литературы и ведических гимнов (Поске). Настаивали и на третьей возможности: песнь возникла в эпоху, когда язычество уже давно умерло как религия и стало материалом для поэзии, – в частности, для шутливой поэзии (Хойслер).

Песнь плохо сохранилась. Фрагмент ее есть в рукописи АМ 748.

В этой чисто повествовательной песни использованы первоначально не связанные между собой мифы (о том, как Тор добыл котел для варки пива, о том, как он ловил мирового змея, о том, как охромел его козел) и сказочные мотивы (красавица, помогающая герою, кубок, который можно разбить только о лоб его владельца). В песни обнаруживают остатки и более древних индоевропейских мифов. По форме песнь во многих отношениях приближается к поэзии скальдов: в ней много кеннингов, замысловатых сложных слов, косвенной речи, синтаксических переносов из стиха в стих и даже из строфы в строфу. Райхардт отнес песнь к XIII в. Раньше песнь относили обычно к Х в., т. е. к языческой эпохе. Теперь она обычно считается поздней. Так, Фрис находит в ней комическую трактовку мифологического и сказочного материала и относит к концу XII в.

Песнь сохранилась также в рукописи АМ 748.

Основное содержание этой песни заключается в том, что Локи беспощадно и не стесняясь в выражениях (в частности, в строфе 32 вместо «визжать» в подлиннике стоит более сильное выражение) разоблачает семь богинь и семь богов, собравшихся на пир у морского великана Эгира и по очереди вступающих в перебранку с ним. Он похваляется своими злодеяниями и победами над женщинами. Богов Локи обвиняет прежде всего в трусости и «женовидности» (половом извращении), а богинь – в нецеломудрии. Часть обвинений подтверждается другими древнеисландскими источниками, т. е. основана на мифах. К концу перебранки появляется разгневанный Тор со своим молотом. Но последнее слово остается все же за Локи.

Из всех песен «Старшей Эдды» эта песнь представляет собой наибольшее приближение к драматическому произведению. Б.Филлпоттс высказывала предположение, что эта песнь была текстом к обрядовым играм. От другой песни-перебранки – «Песни о Харбарде» – она отличается большей законченностью композиции и строгостью метрической и строфической формы (ср. комментарии к «Песни о Харбарде»). Вся песнь состоит из искусно сцепленных реплик семнадцати персонажей.