Скандинавские правители Гардарики - стр. 28
Эти экспедиции представлялись в правильной организации.
Все морские кантоны участвовали в них по мере своей значительности, и обычай установил число холкерсов (holkers), снекарсов (snekkars) и дракарсов (drakars), которое каждый должен был поставлять для флота.
Предводитель Фродде III имел под своим начальством до 3000 таких судов, и если бы между скальдами (военными поэтами), воспевавшими подвиги этих наездников, Север произвел своего Гомера, то слава аргонавтов, этих древних морских разбойников, померкла бы, может быть перед славой какого-нибудь норвежского конгара.
Подобно грекам, отправлявшимся грабить Колхиду и сокровища Трои, нортманны направляли свои набеги к берегам, изобиловавшим предметами мены и особенно к городам, богатство которых обещало драгоценную добычу.
В городах запасались они оружием и чеканенной монетой, двумя важными предметами торговли, ибо нельзя повторять довольно часто, что скандинавские морские набеги были вместе выражением войны и торговых сношений.
Они были более торговыми, нежели воинственными в Балтийском [307] море и почти всегда только воинственными на океане.
Через Балтийское море шведские города Бирка и Сигтуна вошли в сношения с Рейд-Готией или Ируссией и с Грека-Ландом, т. е. той частью России, которая служила посредницей между Севером и Греческой империей.
Более смелые на внешнем море, норвежцы одолевали льдины Северного мыса, чтобы перенести на берега Белого моря и Двины торговлю с финскими обитателями Пермии (Биарма-Ланд).
Географическое положение Швеции должно было доставить ей первенство на внутреннем море, омывающем все берега ее.
Корабли ее часто посещали Остурвег, занимавший все восточное прибрежье Балтийского моря, от Вислы до Финского залива.
Экспедиции в эти дикие страны менее известны, чем набеги, причинившие бесчисленные бедствия образованным народам Запада.»
И вот очень важное утверждение! К его сути мы еще вернемся. Но вы уважаемый читатель его уже напомните!
«Нортманны из Рослагена, известные под названием варягов, основали поселения во внутренности залива, где Петр Великий соорудил впоследствии новую столицу Московского государства.
Это было в то время, когда богатства Новгорода Великого возбуждали алчность варварских народов, посреди которых эта республика представляла зрелище правильного общества, цивилизация образовала оазис в пустыне варварства.
Новгородские славяне, разделяемые внутренними раздорами и угрожаемые финнами, решились искать спокойствия под покровительством чужестранцев.
По совету некоего старца Гостомысла они просили у варягов князя, который мог бы положить конец раздорам и управлять ими по законам их.