Система образования. Трудовик - стр. 4
Кажется, теперь я был готов к визиту в кабинет директора, если не морально, то хотя бы физически.
Огромный школьный холл как обычно встретил меня веселым гомоном и суетой. Кто-то кого-то бил, кто-то кого-то грыз, уборщица тетя Нина с натужным хеканьем отбивалась металлической шваброй от младших классов. Все как обычно. Ничего нового. Естественно, за исключением того что в обычные дни дело не доходило до массового членовредительства.
Сегодня доходило.
Отоварив пару десятков самых настырных зомби-учеников обухом по голове я пробился к закрытой двери учительской и чуть не получил этой самой дверью в лоб, когда она внезапно и очень резко распахнулась.
Сверкая налитыми кровью глазами и разевая перепачканный в крови и помаде рот на меня выскочила Биссектрисса-апа, простите, преподаватель математики Эльвира Рафисовна. Она и в обычные дни не была особо приятным человеком, а сегодня оказалась совсем никудышным собеседником: вместо «здравствуйте» полезла обниматься, а я от неожиданности замешкался.
Дело в том, что меня с детства родители приучили не поднимать руку на женщин. Даже на самых неприятных. А потому я и встал как вкопанный с топором на перевес, не зная что делать дальше. Ну не привык еще к новым реалиям.
Тут бы мне и кранты, если бы не выскочившая следом за Биссектрисой новая иностранка с металлической трубой в руках.
– А ну стой тварь, – взвыла Маргарита Александровна, замахиваясь тяжелой бандурой на математичку. – Надоела со своими нравоучениями! Вот тебе, сука, вот тебе! Джинсы мои тебе не нравятся? Вот тебе джинсы! Детей я неправильно учу? Вот тебе учеба, карга старая!
И все в таком духе. Не знал что у нас внутри коллектива настолько сложные взаимоотношения и такие острые конфликты. Ладно, впредь буду держать с коллегами дистанцию побольше и ухо повострее.
Раз пятнадцать или двадцать обрезок поднимался и опускался на голову бывшей "старейшей учительницы района" прежде чем та окончательно перестала дрыгаться.
– Ой, Вадим Сергеевич, – смущенно улыбнулась преподавательница немецкого языка, стыдливо пряча за спину окровавленную трубу. – А вы тоже не зомби? Это хорошо. Вот вас было бы жалко…
– Спасибо, Маргарита Александровна, – кивнул я. – Вас я бы тоже так не смог.
На минуту повисла неловкая пауза. Марго мне, конечно, была симпатична, да и сама она не выказывала сильной неприязни, скорее даже наоборот. Но где вчерашняя выпускница института, а где потасканный мужик за тридцать. В общем, в обществе друг друга, а тем паче наедине, мы с ней обычно двух слов связать не могли. Так что этот диалог уже был огромным прогрессом. Но на нем как-то все и застопорилось.