Размер шрифта
-
+

Сиротки - стр. 10

«Что я делаю? А как же Душан? Как же мы уедем?» Но голос не откликнулся на ее вопросы.

«Я схожу с ума?»

В дверях Дивочак ее окликнул:

– Кстати… Не знаю, слышала ли ты, но тот пан… Он вел солдат на битву с Сиротками Яна Хроуста, ты поняла?

– Да, – отозвалась Шарка. – Он ведь кьенгар короля Редриха. Последний Хранитель Дара в мире.

– Теперь уж его величеству придется как-то без Дара… Его убили вчера в битве. Свортека, великого воина и колдуна. Убили…

Шарка ничего не ответила и поднялась в крошечную каморку прислуги. Она сама не заметила, как проделала этот путь и улеглась на заплечный мешок рядом с мирно сопевшим Дэйном, уже одетым в походный костюм с чужого плеча. Она не спала, но ни о чем не думала и ничего не чувствовала. Лишь, как в бреду, стояло перед ее внутренним взором усталое бледное лицо – еще не старое, уже не молодое, не злое и не добродушное, не такое, как у жителей городишка Тхоршицы, не человеческое…


На рассвете Душан к воротам не явился.


III. Чудовище

«Он уехал без нас?» – в сотый раз жестами спросил Дэйн.

– Не переживай, – прошептала Шарка. – Он же обещал. Он приедет.

Когда солнце разгорелось над горизонтом, они отнесли мешок обратно в свою каморку и сели караулить Душана из окна. Их затея, и без того не очень-то продуманная, теперь и подавно трещала по всем швам: Шарка рассчитывала просто сбежать, оставив Дивочаку кольцо в кармане его куртки, раз уж поговорить с ним начистоту у нее не хватило смелости. Он бы понял. После того что он вчера наговорил…

Но теперь побег провалился. При свете дня, в городочке, где все друг друга знают, сплетен и доносов не избежать – а там уж на милосердие похмельного Дивочака рассчитывать не придется, что бы он ни говорил.

Дэйн тяжело вздохнул и всплеснул руками: «Ну вот и все». «Бедняга», – подумала она. Брат ждал этого дня куда нетерпеливее, чем она. В трактире, который ночью превращался в бордель, где мальчишка с кухонным ножом следил из шкафа, чтобы его сестра не повторила судьбу матери, ему точно было не место. Дэйн не знал другой жизни, но верил в нее, как в чудо.

Сама Шарка не удивлялась – словно с самого начала знала, что городишко, трактир и эта жалкая, унизительная жизнь не отпустят ее так легко. Когда Душан впервые заметил ее и со всей серьезностью начал ухаживать, не боясь сплетен за спиной, она не верила. Когда Душан предложил ей взять Дэйна и просто уехать из проклятой Тхоршицы, она не верила. И этим утром, когда Душан не приехал, все словно встало обратно на свои места, и дурацкая робкая надежда на чудо наконец исчезла.

Страница 10