Синдром отторжения - стр. 28

Комнату залила ослепительная белизна, мышцы разом свело судорогой от боли, но я не мог даже закричать, потеряв голос, лишившись дыхания. Невозможно яркий свет прожигал насквозь, а грудную клетку разрывало, как при взрывной декомпрессии.

Вскоре я перестал чувствовать боль – рассудок не выдержал, и я провалился в бесконечную темноту, разом сменившую белое сияние. В этой бессветной бездне не было ни чувств, ни мыслей, ни страха.

– Все! – раздался чей-то приглушенный голос. – Время вышло!

Тьма распалась, растаяла в электрическом свете – я сидел в кресле оператора в центре управления, а экскурсовод фамильярно похлопывал меня по плечу.

– А ты, я смотрю, замечтался, – сказал он. – Пора. Нас ждут.

Я долго смотрел на него, не понимая, что происходит.

– Пойдем, – сказал экскурсовод. – Время вышло. Еще посидишь за терминалом – и не раз.

Я поднялся, опираясь о столешницу. Ноги дрожали.

– Давай! Поторопись!

Я сделал шаг к двери и покачнулся. Тощий мужчина схватил меня за плечо.

– Да что с тобой?

– Я… – Говорить было тяжело, горло пересохло. – Я…

Меня вывели из центра управления под руку, как больного. Экскурсовод взволнованно крутился рядом со мной, пока я в пятый раз не сказал ему, что все в порядке, – и тогда он, деловито кивнув головой, вернулся к остальным студентам.

Я стоял у окна.

Виктор неуверенно подошел ко мне, когда я остался один.

– Там что было-то? – спросил он.

– Да голова закружилась. – Я попытался улыбнуться. – Все нормально на самом деле.

– Ладно. – Виктора это объяснение полностью удовлетворило. – Так ты видел? Что думаешь?

– Да как тебе сказать… Я ожидал чего-то более интересного. А это просто как офис. Хотя вот терминал нейроинтерфейса…

– Да я не о том! – перебил меня Виктор. – Ты напоминания в суазоре смотрел? Или так увлекся?

– Какие напоминания?

Я вытащил суазор и провел по экрану пальцем. Только сейчас я обратил внимание на то, что остальные студенты в накопителе настороженно переговариваются.

– Новости, – сказал Виктор. – Ты что, не подписан? Политический канал.

– Я не интересуюсь политикой.

– Даже межпланетной?

Я удивленно поморщил лоб.

– А что произошло?

Виктор самодовольно улыбнулся:

– Венера!..

Я сидел на кровати, прислонившись к стене, и ждал, когда выключат свет.

Поначалу я думал, что электричество отрубают, когда за пределами роботизированной камеры начинается рассвет. Я даже пытался таким образом отсчитывать время, однако вскоре понял, что интервалы между включением и выключением света постоянно меняются, как если бы их определял генератор случайных чисел.

У меня постоянно болела голова – виски сжимал фантомный стальной обруч, который надевали операторы самых первых несовершенных нейросистем. Боль ослабевала после того, как гасли светящиеся изнутри стены, но тогда я терял точку опоры – промерзлый пол непонятно покачивался всякий раз, когда я слепо шагал в темноте.