Синдбад - стр. 20

В пустой чайхане Синдбада не оказалось. Там обнаружился только Махмуд, злой на весь свет и особенно на Синдбада. Судья, выслушав грязную ругань чайханщика в адрес бывшего слуги, направился бродить по улицам города, вглядываясь в лица мужчин, так или иначе напоминавших Синдбада. Но того и след простыл.

Стражники вот уже битый час понуро плелись за судьей, про себя проклиная его несносный характер. Обойдя город вдоль и поперек, заглянув во все курительные и чайханы, судья свернул в сторону дворца – больше укрыться беглецу было негде.

– Хозяин, – заныл один из стражников, – может, шайтан с ним, а? Пойдемте уже домой.

– Молчи и следуй за мной, ленивая обезьяна, – прошипел в ответ судья, выходя к забору, окружающему сад эмира. – Я его засажу в зиндан, сотру в пыль, растопчу, как ядовитую змею! Я…

И тут ему на голову свалился Синдбад, соскочивший с дерева.

– Ой-ё-о! – воскликнул судья, упав от неожиданности на необъятный зад. – Ты!

– Я, – спокойно сказал Синдбад, отряхивая ладони. – А вы, почтеннейший судья, никак искали меня? Решили отдать причитающуюся мне золотую монету?

– Ты! Мерзкая собака с языком змеи. Да я тебя…

Судья захлебнулся от подобной наглости, лицо его налилось кровью. Подбежавшие стражники с трудом подняли своего хозяина и поставили на ноги.

– Взять его! – выкрикнул судья.

Произошло замешательство, в ходе которого двое стражников бросились к Синдбаду, а двое других – к проходившему мимо него старику с длинной седой бородой.

– Да не того, а этого! – заорал судья. – Идиоты. Его, его хватайте!

Икрам-бей указал на Синдбада, но рука судьи от охватившей его ярости дрожала, и стражники никак не могли взять в толк, кого же конкретно следует ловить.

– Да не он! Бросьте его, – надрывался Икрам-бей. – О Аллах! За что ты ниспослал мне остолопов? Молодого, молодого держите! На кой мне сдалась дряхлая развалина?

– Что вы творите, разбойники? О отец! – К старику на помощь, размахивая огромным молотом, бежал мужчина в заношенных штанах и кожаном передники. – Отпустите его!

Стражники бросили старика и вчетвером накинулись на кузнеца. Кузнец ловко отмахивался от них молотом, превращая шлемы в покореженные горшки, а копья – в щепу и обломки. Судью уже никто не слушал, и тот, выдохнувшись, прислонился к стволу тутового дерева и промокнул выступивший на лбу пот концом поясного платка.

– Если я вам больше не нужен, то я пошел, – сказал Синдбад, приблизившись к судье.

– Пес шелудивый, – огрызнулся из последних сил Икрам-бей и попытался ухватить пухлой рукой нахального молодого человека.