Симптом страха - стр. 60
Хозяин грациального товара разогнул унылую фигуру и равнодушно подал Нэнси жёсткую ладонь. Он не стал церемонничать и расспрашивать, как та добралась, где остановилась, быстро ли его нашла. Он сразу перешёл в контрнаступление. Выдвинул садовый ящик, подпиравший левый передний баллон автомобиля, и, задрав на коленях тугие брючины, чтобы не ломать наглаженные стрелки, склонился над проволочной клетью, переполненной оберточной бумагой. Отогнул край и явил свету белый черепок фаянсового блюда, вернее, блюдца – размеры его были невелики.
– Смотрела третью новеллу из «Приключений Шурика»? – спросил зачем-то Сава.
У него был ровный, немного грубоватый, типично начальнический голос с бархатными нотами приглушённой властности.
– Папа обожал гайдаевские фильмы, – кивнула Нэнси.
– Тогда поймёшь мою аллюзию. Это утильный фаянс, – пояснил он. – Под роспись. Будешь тренироваться пока на «кошках». Их много у меня. Их не жалко. Если мне понравится твоя мазня, выдам тебе серьёзный заказец.
– Что значит «серьёзный»?
– Косушки, пиалы, ляганы. Есть немного ваз и кувшинов. Не поняла?
– Почему же «не поняла»? – обиделась на повелительную интонацию Савелия Витольдовича Нэнси. – Поняла! Витражные краски эффектней смотрятся на стеклянных изделиях, так что, если у вас тут проверка на вшивость, лучше…
– Нет, не поняла, – грубо прервал торговец и, поискав глазами что-то из имеющегося арсенала, подхватил из набора пиалу с витиеватым узорным бортиком по краю.
– Сколько?
– Рублей семьдесят, – предположила Нэнси.
– Я не про цену, я про возраст.
– О, я не сильна в этом. Явно не археологическая находка, но навскидку что-то послевоенных лет. Плюс-минус… или около того.
– Ишь ты, – усмехнулся Савелий Витольдович, – прямо пальцем в небо. Но вот с ценником, девочка, ты промахнулась. Это не Китай, а Гиждуван, хоть бы и фабричный. Двести пятьдесят за штуку, весь набор за полторы, и то лишь потому, что ксерокс халтурил.
– Что это значит?
Савелий Витольдович перевернул пиалу и небрежно цокнул мизинцевым ногтем по донышку.
– Вот, посмотри. Если работа ручная, обязательно видны следы от гончарного круга. Даже если дно покрыто глазурью, всё равно след заметен, если свет направить сбоку. А здесь, видишь, как ни крути, ни черта не видно.
– Так вы же сами сказали, что это фабричное изготовление. – Нэнси вконец запуталась.
– Это я тебе сказал, куклёночек. А покупателю скажу, что здесь узбекские ручки корпели. И довод приведу: ручная роспись. Так она и есть ручная. Здесь ксерокс всё грамотно обставил, забыл только на шлифмашинке кружочки доточить. Лох, конечно, не заметит, а профессионал сразу придерётся и на «вид» поставит.