Симфония мостовых на мою голову - стр. 14

Давид недоумённо захлопал глазами. Он-то тут причём? Он обязан эту фиолетовую дурочку за ручку на кафедру привести?!

– Это в ваших же интересах, – буркнул Штольц недовольно. А Камилла Ринатовна подтверждающе закивала. – Через пять месяцев подведение итогов за этот год, и ваша группа явно не на первом месте. И это несмотря на вашу феноменальную успеваемость, – декан улыбнулся Лене, выглядывающей из-за спины одногруппника.

Скрежет усилился. Щупальца призрака потянулись к заведующей, и вой «Убей!» стал почти непереносимым.

А Давид почувствовал, как у него скулы сводит от раздражения. Да с какой стати ему бегать за Синицыной?!

А можно её просто отчислят?

Можно?

Столько проблем разом бы решилось.

С трудом подавив желание расчесаться, Хворь сцепил руки в замок, запинал гнев на самое дно организма и спокойно ответил:

– Я поговорю с ней. На какое число можно перенести пересдачу?

– А ни на какое, – Штольц коварно усмехнулся. Декан являл собой вымирающий вид преподавателя, пытающегося вбить в головы студентов учебный материал. Но методы он избирал скотские: то менял неожиданно тему курсовой, то требовал по три дополнительных ответа на зачёте.

Выделял любимчиков, того же Карпова усердно тянул вверх, зато сливал Синицыну. Давид считал это несправедливым: сливать надо обоих.

– Но Сеймур Кристианович!

– Ладно, пусть завтра приходит. Но только ради тебя, Хворь. И следующую работу по управлению командой проекта вы пишете с ней вместе.

– Но с Давидом я обычно работаю! – неуместно пискнула Лена, на что декан безразлично отмахнулся.

– Ты и сама справишься, а этой явно пинок нужен.

Камилла Ринатовна осуждающе покачала головой и быстро выпроводила студентов из кабинета, не заметив, что чёрная слизь облепила её руки и грудь. Монстр непрерывно выл. От этого воя, не заметного никому другому, у Давида начали трястись руки.

Хворь сжал губы, царапаясь о брекеты.

– Достала меня эта Синицына, – бурчала Лена, недовольно хмурясь.

Хворь был с ней совершенно согласен. И если Тихонова могла позлиться и забыть, Давиду предстояло затащить фиолетовую занозу на пересдачу.

***

Минут пять Давид собирался с мыслями. Он так долго строил стену между собой и улыбчивой Синицыной, что теперь просто подойти и пнуть её на пересдачу казалось делом немыслимым и невоспитанным.

Две первые пары он смотрел на фиолетовый стог волос в надежде, что внутри Синицыной проснётся чувство ответственности и она сама дойдёт до деканата.

Вот только девушка преспокойно спала на задней парте, даже не думая показать рвение в учёбе.

Всегда нерасчёсанная, неряшливая, одетая в странные огромные вещи. Толстовки и джинсы не по размеру неприемлемы в учебном заведении! А она вечно являлась в страшной оранжевой толстовке, из-под которой торчали драные джинсы.