Силы и престолы. Новая история Средних веков - стр. 50

. Он был осмотрительным и хладнокровным вождем, но, если его разозлить, мог проявить жестокость. «Этот человек был подлинный бич мира, рожденный, чтобы внушать трепет другим народам», – считал Приск. По словам летописца, одного лишь имени Аттилы нередко было достаточно, чтобы внушить людям ужас[126]. Западный император Валентиниан III пошел еще дальше – для него Аттила был «мировым деспотом, желающим поработить всю землю… [Ему] не требуется повода для битвы, ибо, по его мнению, любые его деяния оправданны… Он заслуживает всеобщей ненависти»[127].

Аттила родился в первом десятилетии V в. в семье гуннского вождя по имени Мундзук, скончавшегося в 435 г. предположительно от удара молнии. К этому времени гунны уже несколько десятилетий проявляли активность от Кавказа до Венгерской равнины, но к тому времени, когда Аттила достиг совершеннолетия, их уже нельзя было назвать в полном смысле кочевниками. Их племена обосновались на территории, простиравшейся от Рейнской области до Черного моря. Они признавали власть одной династии, а королевский двор уже не собирался в любом подходящем месте вокруг седла короля, а стал полуоседлым и располагался в нескольких зданиях. Сердцем гуннского царства была Большая Венгерская равнина – единственное в Европе достаточно обширное пастбище, способное прокормить огромное количество лошадей, составлявших основу военной мощи гуннов[128]. Но, как справедливо заметил Валентиниан, одной равнины гуннам было недостаточно. Их политическая система опиралась не на приобретение фиксированных участков территории, а на подчинение других народов. Гунны стремились расширять свое владычество, господствовать и взимать дань с соседей, и многие германские народы, в том числе готы, аланы, сарматы, свевы и гепиды, а также такие племена, как скиры, герулы и руги, были вынуждены признать власть гуннов. К середине V в. гунны начали доставлять серьезные неприятности римлянам.

Возвышению гуннов на востоке изначально способствовали непревзойденное искусство верховой езды и усовершенствованные военные технологии в виде составного лука. Это давало гуннам огромное тактическое полевое преимущество перед теми кочевыми народами, которых они гнали перед собой, но имело намного меньше пользы в борьбе с империями, чьи подданные укрывались в обнесенных крепостными стенами городах, а войска размещались в деревянных и каменных крепостях. Однако примерно во время воцарения Аттилы гунны добавили в свой арсенал исключительно важный новый технологический навык – осадную инженерию. Хотя с точки зрения ресурсов они не могли соперничать с соседними великими державами – Сасанидской Персией и римлянами, – они тем не менее представляли весьма серьезную опасность. Военные кампании гуннов стали намного более опустошительными по сравнению с простыми конными набегами, потому что теперь, захватывая города, гунны могли угонять с собой сотни и тысячи пленных, которых обращали в рабство или требовали за них огромный выкуп.