Сиэль. Следы на снегу - стр. 28

— Милорд, — вдруг манерно пискнула преподавательница и присела в вежливом книксене. Я, развернувшись, повторила за ней — потому что господин Эттрейо собственной персоной действительно стоял у входа в зал. Его взгляд, пристальный, внимательный, был прикован ко мне. Я несмело улыбнулась, выныривая из книксена.

— У вашей воспитанницы отлично получается, — затараторила рядом со мной преподавательница. — Конечно, у нее недостает опыта, и движения немного сыроватые, но если она будет регулярно тренироваться под моим руководством, то…

Я едва слышала ее, потому что мужчина все еще не отрывал от меня взгляда. Все вокруг словно плыло, и писклявый женский голос доносился будто бы издалека.

Тут лорд Эттрейо зашагал вперед и, остановившись всего в шаге от меня, вдруг произнес:

— Я в тебе не ошибся, Сиэль.

Преподавательница захлебнулась воздухом и замолкла на полуслове, сообразив, что ее никто не слушал. А я вдруг подумала, что мужчина сейчас возьмет меня за руку и ободряюще сожмет пальцы — но нет. Он так же резко развернулся и вышел, а я выдохнула, сообразив, что почти не дышала.

— Продолжим занятие, — недовольно произнесла преподавательница. — Вам нужно еще многому научиться. Самонадеянность — путь к провалу.

Так мы занимались еще несколько дней. И с каждым днем настроение преподавательница портилось, а критика в мою сторону усиливалась. Если в первый день она считала, что у меня все получится, то во второй уже ругалась на мои «неуклюжие» руки и ноги, а в третий — стенала, что такой необучаемой ученицы у нее еще не было.

Я смутно подозревала, что это как-то связано с тем, что лорд Эттрейо успешно избегал ее общества все эти дни. Слуги говорили, что женщина все пыталась подстеречь его, а когда это удавалось, визгливо хихикала и что-то говорила, принимая выигрышные, по ее мнению, позы. Мужчина игнорировал ее попытки флирта со свойственным ему холодным равнодушием, а через неделю я и вовсе увидела, как ее вещи спешно закидывают в повозку.

— Что случилось? — потрясенно спросила я пробегающую мимо служанку.

— Ой, тут такое дело, — оглядевшись по сторонам, девушка приблизилась и громко прошептала мне на ухо: — Госпожа преподавательница вчера выпила бутылку вина и залезла в комнату господина. Через окно, — добавила служанка, округляя глаза, и я почувствовала, как изумление внутри переплетается с затихшим было в последнее время жгучим и темным чувством. — Господин выставил ее прочь, но она так верещала! А сегодня с утра заявила, что уезжает.

«Скатертью дорожка», — с мрачным удовлетворением подумала я, но тут же осуждающе покачала головой. Мне преподавательница не сделала ничего плохого, поэтому недобрые мысли по отношению к ней были не совсем оправданы. Но с другой стороны… она доставила неудобства господину Эттрейо! Пусть уезжает.