Размер шрифта
-
+

Сибирочка - стр. 3

Часть первая. в Сибирской глуши

Глава I. Дедушка и внучка

– Холодно, дедушка, холодно!

И маленькая девочка лет девяти прижималась дрожащим худеньким тельцем к старику, строгавшему какие-то палочки.

На ней было ветхое платье и такое же пальтишко, и не пальтишко даже, а старый тулупчик, едва доходивший ей до колен. Из-под платка выбивались белокурые волосы, вьющиеся крупными кольцами вокруг бледного худенького личика с большими ясными синими глазами.

– Холодно, дедушка, холодно! – еще раз повторила девочка, теснее прижимаясь к деду.

Старик был тощ и высок ростом. Желтая, как воск, кожа морщинилась на его высохшем лице. Выцветшие от старости глаза были тусклы. Он был одет в какой-то убогий, порыжевший от времени полушубок. В тесной избушке, похожей на чулан, было холодно и темно. Единственное окошко, почти заметенное снегом, давало мало света. К тому же мороз прихотливо разрисовал его узорами, и оно все заледенело. Кроме черного от копоти стола и печки, которую Бог знает как давно не топили как следует, да охапки соломы, брошенной в угол и беспорядочно прикрытой каким-то тряпьем, в чулане ничего не было.

Дедушка и внучка сидели, тесно прижавшись друг к другу и дрожа от холода. Дедушка кашлял и хватался за грудь и так тяжело дышал, что девочке иногда казалось: вот-вот сейчас он задохнется.

А между тем за оконцем чулана бушевал ветер, и метелица несла вдоль улицы небольшого селения крупные хлопья снега.

– У-у-у! – пронзительно завывал ветер.

– У-у-у! – зловеще вторила ему метель.

От этих страшных завываний дрожала крошечная темная избушка, дрожала белокурая девочка и, казалось, сильнее кашлял высокий худой старик.

– Дедушка! А не затопить ли печурку? – робко спросила девочка.

– Нечем, моя дорогая Сибирочка! Намедни весь хворост вышел. Ни хлеба, ни хвороста… Больше ничего у нас нет.

И старик закашлялся так сильно, что девочке стало страшно за него. Потом он ближе, теснее прижал ребенка к себе и, расстегнув полушубок, прикрыл его полой своей теплой одежды. Минуты две оба молчали. Дедушка строгал свои палочки, девочка зябко куталась в полу его полушубка.

А холод делался все сильнее. Стужа делала свое дело, и в маленьком чуланчике почти невозможно было сидеть.

Дедушка давно понял это и решил действовать, несмотря на стужу и метель.

– Слушай, Сибирочка, я пойду в лес. Наберу хворосту, да, кстати, и силки посмотрю, не попался ли в них какой-нибудь шустрый зайчишка. Вот пир-то мы тогда зададим с тобой! А? – проговорил он, силясь улыбнуться. – Ведь ты, чай, проголодалась, моя девчурка? Чай, кушать тебе хочется?

Страница 3