Штрудиэль и Дубина любви - стр. 4
Но люди в этом дворце попались какие-то неправильные. Все, начиная с принцессы, которая предпочла ему - самому Штрудиэлю Ахренлиону Звездноокому - жалкого человеческого принца.
Но вот сейчас справедливость восторжествовала. Штрудиэль глотнул еще виски и усерднее задвигал бедрами, перенимая движения у брата жениха. На редкость примитивный танец, его легко изучить в совершенстве с первого раза, без всяких репетиций.
И, кстати, танцует он куда изящнее этого дуболома. Еще ни одного бокала не уронил…
На этой мысли эльф споткнулся, и полетел со стола прямо в толпу. Дамы, вместо того чтобы ловить его прекрасное тело, с визгом шарахнулись в сторону. Мраморный пол приближался с неотвратимой скоростью.
Но в последний момент кто-то метнулся навстречу Штрудиэлю из толпы.
Посадка получилась жесткой, но не настолько, как опасался эльф. Он лежал на теле, и тело это, судя по ощущениям, состояло из сплошных мускулов по твердости не уступавших камню. Бледно-зеленая шея маячила перед глазами, не давая усомниться в расе неожиданного спасителя.
“Тарук!” - ужаснулся эльф, вспоминая единственного орка в королевском дворце.
Но с этой догадкой решительно спорили два затянутых в бронированный лифчик соблазнительных полушария. Такие мягкие и волнующие, они призывно выпирали из объятий металла на уровне губ Штрудиэля. Словно умоляли сжать их, попробовать на ощупь, на вкус…
“Тарук с сиськами! - ошалело подумал эльф. На большее отуманенный алкоголем мозг оказался неспособен. Поднял взгляд выше, уперся в крохотные симпатичные клычки, торчащие из чувственно пухлых губ и снова завис. - Почему у него выросли сиськи?”
Нет, понятно, что вульгарное и мерзкое слово “сиськи” совершенно не подходит утонченному эльфийскому принцу. Ему полагается говорить “грудь”, “бюст” или старомодное “перси”. Также не возбраняется прибегать к метафорам, сравнивая эту часть тела возлюбленной с холмами и заснеженными вершинами, сладкими яблоками или персиками.
Но то, что сейчас торчало под носом у Штрудиэля определенно было не холмами и не яблоками, а именно что “сиськами”. Прекрасными, манящими бледно-зелеными сиськами, которые так и хотелось сцапать и как следует помять…
- Ар-р-р… - сказал лежащий под ним Тарук с сиськами низким грудным голосом. - Какой красивый! Будешь мой.
Штрудиэль еще успел поймать взгляд темно-желтых глаз, а потом все заволокла тьма…
***
После того как Штрудиэль навернулся со стола, новобрачная все-таки обратила внимание на устроенный Эдвином дебош. И выставила его в дворцовый парк с наставлением “не возвращаться, пока не протрезвеете”.