Шпага д'Артаньяна, или Год спустя - стр. 54
– Вспомните, государь: он дрался с Бражелоном, а тот был всего только сыном его друга.
– Да, я припоминаю, – раздражённо отозвался Людовик, слегка помрачнев при упоминании Рауля.
Де Сент Эньян мысленно обругал себя за то, что нечаянно вызвал неудовольствие повелителя. Он поспешил направить беседу в более безопасное русло:
– Жаль, что никого из четырёх мушкетёров не осталось в живых. Кто-нибудь из них непременно убил бы графа.
– Ещё жив Арамис, – глухо сказал король, всё больше мрачнея.
– Разве, государь? Но ведь он всё равно что мёртв: никто не знает, что с ним сталось.
– Я-то знаю, Сент-Эньян.
Граф поклонился, признавая превосходство монарха, и застыл в ожидании новостей, чувствуя себя при этом вполне по-королевски. Сам король тем временем, видимо, пришёл к какому-то решению, поскольку увлечённо начал:
– Послушай-ка меня… Этого самого Арамиса, ставшего аббатом д’Эрбле, а впоследствии – ваннским епископом и правой рукой Фуке, сейчас зовут герцогом д’Аламеда. Ты запоминаешь?
– Судите сами, государь: Арамис, д’Эрбле, д’Аламеда…
– Молодец! Знаешь, завтра он прибывает в Версаль в качестве испанского посла. Не удивляйся, прошу: хватит и того, что удивляюсь я сам.
– Слушаю, государь.
– Нужно, чтобы всем стало известно прошлое господина д’Аламеда. Ведь это, клянусь Богом, славное прошлое славного рыцаря. Следует воздать послу почести, как по-твоему?
– Я понял, государь, однако…
– Ты колеблешься?!
– Да нет же. Просто думаю, что для выполнения такой миссии мне не мешало бы самому прежде узнать что-нибудь из его прошлого.
– Ты прав. Ну, что ж… Да взять хотя бы бастион Сен-Жерве. Тебе известна его история?
– Я дворянин, ваше величество.
– Что с того?
– Подвиг на бастионе Сен-Жерве – честь и слава дворянства шпаги. О да, мне известна эта история.
– Вот и хорошо. Далее: под Шарантоном шевалье д’Эрбле застрелил герцога Шатильона.
– О-о!
– Из пистолета, запомни. А чуть позже на дуэли проколол плечо коадъютору.
– Господину де Гонди?.. Кардиналу де Рецу?!
– Ему. Думаю, этого тебе будет достаточно. Прочие его подвиги – не для широкой огласки. Справишься?
– Будет в точности исполнено.
– Дело как раз по тебе, а?
– Сущая правда, государь.
– Значит, завтра утром это будут знать все?
– Все, имеющие уши, ваше величество.
– Не сомневаюсь. И прежде всего – де Вард, не так ли?
– Прежде всего, государь?
– Непременно. Он должен стать главной твоей целью. И к тому же…
– К тому же?..
– Если у всех прочих ты волен вызвать простое любопытство, то у де Варда должен разжечь ненависть.
– К герцогу д’Аламеда?
– Как можно? Нет, не к господину д’Аламеда, не к послу, что ты! К Арамису. К тому самому Арамису, что помогал д’Артаньяну изводить его почтенного родителя.