Шестая сказка - стр. 12
Амаль, пожалуй, впервые внимательно смотрела на своего супруга и слушала его. В его словах было здравое зерно. И вправду – куда ушел отец, испустив дух? Мать? Тысячи других людей? Они свято верили в Вечный Мир, где встретятся обязательно, когда придет их час. Не может же случиться, что все они ошибались.
Мирас протянул Амаль руку. Девушка взглянула на нее, а потом вложила свою. Пальцы молодых людей скрестились, и, сделав глубокий вдох, Мирас и Амаль сделали шаг вперед. Потом еще и еще. Световой круг растягивался.
Тьма уже не казалась такой зловещей. Казалось, что где-то там она усмехается над пустой осторожностью. Ей-то было давно понятно, что они не враги со светом, а лишь две грани одного целого, им не обойтись друг без друга, и играют они всегда дуэтом, а не соло.
Пройдя уже довольно большой путь, Мирас и Амаль обернулись назад: там тянулась тропа, колосилось поле, вспархивали птицы, спугнутые непонятно кем, бабочки трепетали крылышками. Вполне себе обычный мир, спокойный и понятный. И только осознав это, юноша и девушка решили отпустить руки. Теперь они просто шли плечо к плечу, не особо представляя, куда именно придут, но уже твердо зная, что впереди получат ответ.
Когда на Вечный Мир опустилось подобие земного вечера, молодые люди присели, решив, что не мешало бы устроить привал. Особой усталости они не чувствовали, но и отказываться от телесных привычек не решались.
– Матушкину сырную лепешку! – выдохнул Мирас, уже по опыту догадываясь, что та окажется в руках у Амаль, иначе бы он загадал наваристый бульон, но девушка вряд ли бы удержала большой чугунный котел.
– Ох ты! – поймала та.
Пузырчатая румяная лепешка оказалась весьма кстати. Молодожены разделили ее поровну и с аппетитом съели.
– Птичье молоко! – пожелала с загадочной улыбкой Амаль, и расхохоталась, когда с неба ничего не упало. – Так и знала, что торговец надул Рамину!
Она поведала, как мачеха купилась однажды на россказни мошенника, обещавшего ей необычайное омоложение и красоту, и продавшего ей втридорога целый кувшин якобы редкого напитка, по вкусу и виду напоминающего самую обыкновенную сыворотку. Рамина берегла питье, расходуя по глоточку, пока то однажды окончательно не прокисло. Однако встреченный повторно мошенник клялся и божился, что его вины в том нет, не иначе виновата зависть соседей, увидевшим, как невероятно хорошеет благородная дама.
Мирас хохотал, представляя это. Из глаз его вновь текли слезы, но уже не от огорчения, что ему не суждено исполнить матушкин завет. Амаль тоже смеялась, как-то абсолютно неуловимо становясь довольно хорошенькой. Щеки ее раскраснелись и обзавелись милыми ямочками, губы стали пухлее. Она, устав убирать за спину растрепавшиеся волосы, собрала их в толстую косу.