Шесть шестых - стр. 12

Колапушин повернулся к трупу Троекурова, над которым колдовал судмедэксперт:

– А у вас что, Алексей Сергеевич, чем порадуете?

Немолодой судебно-медицинский эксперт, покряхтывая, с трудом распрямился и, сняв и бросив на пол резиновые перчатки, выключил лежащий в кармане диктофон, на который он всегда наговаривал то, что видел во время осмотра тела. Отлично помня наизусть форму протокола осмотра, он потом в спокойной обстановке просто переносил все записанное на пленке на чистый бланк.

– Ну, Арсений Петрович, мои радости, знаете ли, понятие весьма относительное. Судя по степени окоченения тела, смерть наступила от двух до пяти часов назад. Тут ведь по-разному бывает. Точнее я, может быть, смогу сказать только после замера ректальной температуры и проверки состояния трупных пятен. Но для этого труп необходимо частично раздеть. Вы мне дадите кого-нибудь в помощь?

– Ну конечно, Алексей Сергеевич, о чем разговор! А еще что-нибудь можете сейчас добавить?

– Хоть и не положено до результатов вскрытия делать какие-либо выводы, Арсений Петрович, но я уверен, что смерть наступила в результате огнестрельных ранений. Их было два – в грудь и в голову. Оба с близкого расстояния – видны характерные пояски осаднения на коже от пуль, копоть и следы несгоревшего пороха на одежде. В голову стреляли вообще в упор – отчетливо просматривается штанц-марка. Отпечаток большого диаметра – возможно, оружие было с глушителем. На это, кстати, указывают и другие признаки.

– Какие, например?

– Скажем, то, что обе пули остались в теле. При выстреле из короткоствольного оружия с глушителем, к примеру, из пистолета, значительная часть дульной энергии теряется в самом глушителе и пуля навылет не проходит. Нет крестообразного разрыва покровных тканей головы, который обычно бывает при выстреле в упор. Ну что еще? Наверняка убийство. Вывернуть так руку, чтобы самому себе выстрелить в затылок, да еще из пистолета с глушителем, невозможно.

– А калибр оружия?

– Ну, Арсений Петрович, вы слишком много от меня хотите! Небольшой – все, что я могу сейчас сказать. Остальное только после вскрытия, завтра с утра. Тогда и пули получите. Да, вот еще что: похоже, после того, как он упал, была попытка изменить положение тела – следы крови под телом и на одежде смазаны. Не хочется сейчас строить предположения, но, возможно, у него что-то искали во внутреннем кармане смокинга. Он почему-то расстегнут.

– Мокрушник работал... Чистодел! – убежденно пробасил подошедший Немигайло.

– Ты хочешь сказать, что действовал профессиональный убийца? – поморщился Колапушин, очень не любивший жаргонных выражений.