Шенна - стр. 34
Шенна вернулся домой и принялся за дело. Вскоре Микиль вошел следом за ним и тоже склонился над работой. Весь остаток дня никто ни с кем не разговаривал и ничего в мастерской не было слышно, кроме тихого посвиста мастеров, глубокого тяжелого дыхания Шенны, стука молоточков да скрипа продеваемой вощеной нити.
Когда Микиль вернулся домой в этот вечер, мать рассказала ему, что говорил Шенна, отдавая ей деньги, и как он сказал, что дает их ради Спасителя. Оба они очень удивились, поскольку до этого никогда не думали, что в Шенне есть хоть сколько-нибудь набожности.
Микиль отправился поболтать с соседями и рассказал все это другим ребятам. Вскоре весть разошлась широко по всей округе. Услышал ее Диармад Седой. Услышал пристав. Услышала Сайв.
– Отец, – сказала Сайв. – Слышал ты, что вытворил недавно Шенна?
– Не слышал и слышать не хочу.
– Вот поди ж ты, отец, мы-то все думали, что он умный-разумный.
– И что же он такого вытворил? – спросил Диармад.
– Глупость дремучую вытворил, а такое у него и раньше всегда выходило, – сказала Сайв.
– И что же за такую глупость дремучую он сделал?
– А то, – сказала она, – что пошел и отдал сто фунтов денег этому хилому, бледному созданию – матери хромого Микиля.
– Да ну, Сайв, не верь этому.
– Ой, ну конечно, отец, тут ни слова лжи. Сам пристав мне это рассказывал. Уж не знаю, где Шенна взял все эти деньги. И потом, что пользы в таких его деньгах, если он думает эдак ими сорить? Хорошо ты сделал, что сорвал сватовство в тот раз. Не пришлось мне впасть в искушение и пожалеть, что за дурака вышла.
– Ох, да что ты, Сайв, – сказал Диармад. – Не я же его сорвал.
– Господи ты боже мой, папаша, да кто ж его сорвал, как не ты? Уж не собираешься ли ты сказать, что это Шенна его сорвал?
– Сказать по правде, телушечка моя, похоже, что никто его не срывал. Нечего там было срывать, – ответил Диармад.
– Нечего там было срывать! – воскликнула Сайв. – Не было ничего и ничего не будет! Вот, значит, какой ты милый! Нечего там было срывать! Хорошенькие речи я от тебя слышу! Все твои соседи устроили жизнь своих детей, а ты что сделал? Нечего там было срывать! Не было ничего и не будет!
И она ударилась в слезы.
Диармад встал, пошел к двери, подпер плечами косяк и принялся смотреть на дорогу, то туда, то сюда.
КАТЬ: Будь я на месте Диармада, я бы ей сказала: «Склонность твоя к слезам да не прервется»[11].
ПЕГЬ: Ну, не знаю, Кать. Верно, будь ты на месте Диармада, не смогла бы придумать ничего лучше того, что сказал он сам. Пожалуй, ему куда лучше было знать, что делать.