Щитом и мечом - стр. 22
Закончив, он опустил костлявый подбородок и указал рукой на столик с орехами:
— А сейчас — угощайтесь. В медицинских трактатах пишут, что орехи крайне полезны для работы ума. Ну… смелее!
Белов выжидательно уставился на смершевцев. Те пребывали в состоянии близком к шоковому.
— Вот, блин! Он что, нас за белок принимает? — снова шепнул я.
— А ты что, думал — секретаря в кабак за водкой для нас пошлёт? — отозвался Иван.
— Да хоть бы и так… А эти орехи! Издевательство. Я себя идиотом чувствую!
— Так нерусь! Чего ты хочешь?! Кстати, а орехи взаправду для ума полезные?
— Про ум не знаю, а вот для потенции самое то.
— Для чего?! — остолбенел Иван.
— Для того самого… чтобы с женщинами хорошо было. В постели. Так что жуй-жуй, глотай. Екатерина Андреевна оценит… впоследствии.
— Кхм… — оценил намёк Иван.
Хорошо хоть краской не залился, а то с моего кузена, который всё ещё пребывал в статусе мальчика-колокольчика, ни разу не звеневшего, сталось бы. Хотя… может, мне далеко не всё известно.
Мы по очереди подходили к подносу и зачерпывали по горстке орехов. Фон Белов с милостивым видом наблюдал и мотал головой в такт неслышимой музыки.
— Берите, господа. Можете набивать карманы. Хочу, чтобы ваш мозг был отточенным как никогда. Впереди много дел, и мы должны показать себя. Очень надеюсь на вас.
После того как смолотили весь поднос, фон Гадов любезно кивнул и дал понять, что все могут разойтись. Но только орава смершевцев двинулась к выходу, как новый начальник громко кашлянул, привлекая внимание, и затем объявил:
— Судари, сегодняшняя аудиенция имела исключительно репетиционный характер. В понедельник, в восемь утра, прошу прибыть для официальной части. С каждым из вас я буду разговаривать наедине. И ещё… Господа, мне самым категорическим образом не нравится ваш вид. Прошу непременно привести мундиры в должный порядок. Кроме того, ваши причёски необходимо устроить на прусский манир. В пять утра в понедельник сюда прибудут два костюмера. Они займутся вами. Всё, теперь вы свободны!
Озадаченные столь неожиданным требованием, мы стали медленно покидать кабинет Белова.
Я садился в экипаж, как кто-то деликатно тронул меня за плечо.
— Господин Елисеев, по поводу щенков — это правда? — переминаясь с ноги на ногу, виновато спросил Барыкин.
— Понятия не имею, — признался я. — Но попробовать можно.
К понедельнику мы припёрлись на службу ни свет ни заря, чтобы попасть в лапы костюмеров. Процедуры, судя по слышанным прежде описаниям, были ещё те. В помещение, выбранное костюмерами для своих экзекуций, заходили по очереди.